Орден Архитекторов. Книга 2

Вот этот взгляд мне нравится. Я думаю, больше всего, что хотел сделать герцог Иванов — это вцепиться мне в глотку. Ну да, давай, попробуй, хотелось мне ему сказать, решим прямо здесь и сейчас. Вот только, в отличие от своего сынка, герцог был, во-первых, трезв, а во-вторых, умён. Поэтому он, крепко сцепив зубы, слегка поклонился, а затем начал длинную речь.

— Приношу свои извинения, уважаемые…

Дальше было много красивых слов, которыми он пытался объяснить, как ему жаль, и как он извиняется.

Лунь благосклонно кивнула.

— Спасибо, герцог, но это лишнее. Обидчик наказан. Мне большего и не нужно.

Герцог кинул взгляд на моё лицо, и я ему подмигнул, с улыбкой добавив.

— Ну да, в принципе, можно было не извиняться, но что сделано, то сделано.

Блин, это снова был такой момент, что я подумал, он сейчас на меня набросится. Ведь все вокруг слышали, как несокрушимый герцог Иванов извиняется перед принцессой за пьяного идиота. И все видели, что его подтолкнул к этому именно я — тот человек, который, по плану, должен был быть сегодня уничтожен.

Дальнейший вечер был скомканным, потому что сразу после дуэли, многие гости, сославшись на разного вида внезапно возникшие сложности, начали спешно покидать бал. При том, что покидали его, насколько я понял, самые высокородные и влиятельные люди. Оставшиеся прихлебатели, так или иначе зависимые от герцога, погоды не делали. Из этого я понял, что по репутации герцога был нанесён конкретный удар. И кем? Руками никому неизвестного Теодора Вавилонского, то есть, меня.

— Не пора ли нам покинуть это чудесное мероприятие? — обратился я к Лунь через некоторое время, заметив, что она все еще хмурится.

— Давно хочу, Теодор, если честно. Но вы меня сюда привезли, и поэтому вы меня и должны отсюда увезти.

О, а мне, оказывается, нравятся китайские девушки.

— Ну что ж, тогда уходим, — сказал я. — Но сперва попрощаемся с хозяином.

Когда я подошёл к сидящему насупленному Иванову, я понял, что он, кажется, решил расслабиться и напиться, потому что стоящий слуга едва успевал подливать ему нечто крепкое. При том, что герцог разогнал всех вокруг, сидя во главе стола в гордом одиночестве, его все оставшиеся обходили, дабы не попасть под горячую руку.

— Прекрасный был вечер, Ваше Сиятельство! — широко улыбнулся я.

— Да-да, мне всё понравилось, — вежливо, вслед за мной, улыбнулась Лунь.

— Вы что, из… — поднял на нас осоловевшие глаза герцог, но всё-таки прервался, набрав в грудь воздух, дабы успокоиться. У него на лице появилась дежурная улыбка. — Я был рад вас видеть, дорогой сосед… и глубокоуважаемая Линь Чень из клана Роза. Надеюсь, вам всё понравилось.

Тут он скривился. Судя по всему, последняя фраза была выдана из вежливости на автомате. И он тоже осознал, какую глупость он сморозил.

— Да, всё было исключительно прекрасно, — сказала Лунь. — И у меня остались только хорошие воспоминания.

— И у меня, — тут уже не выдержал я.

И снова тяжёлый взгляд Иванова впился в меня, как клещ.

Ну, собственно, я уже понял, что добром это не кончится, в отличие от бедолаги Сержа. Передо мной сидел всё ещё не труп, поэтому некоторое время мне с ним придётся общаться. Но что-то мне подсказывает, что в ближайшее время меня ожидает маленькая война. Конечно же, с моей стороны — победоносная.

Имение рода Вавилонских

Российская империя

Аристарх Вавилонский раздражённо пнул слугу, который в данный момент пытался натянуть на него дорожные сапоги.

— Дорогой, ты уверен? — Ангелина Вавилонская сидела напротив него с бокалом шампанского.

— Уверен я, уверен! — сказал тот. — У нас уже просто не осталось денег для очередных наёмников. Да и больше всего меня бесит то, что и спросить не у кого. Они все тупо пропадают. Ни Феди, ни ответа, ни привета. А тут ещё эти шахматы.

— А что шахматы, дорогой? Ты же отдавал их на экспертизу, и тебе подтвердили, что это подлинник.

— Да, они подлинные. Но так и на аукционе подтвердили, что те проданные шахматы тоже подлинные. А если ты не знаешь, на них сделана гравировка этого грёбаного китайского мастера. Во всём мире везде известно, что его изделия всегда существовали в единственном экземпляре. Он никогда не делал дубликаты. Понимаешь, никогда! Поэтому они столько и стоят.

— Дорогой, я всё знаю… Ну, что ты заводишься. Это ведь наши — подлинные.

— Так и их подлинные. И более того, этот чёртов князь Бобшильд, который купил эти шахматы, официально провёл ещё две экспертизы. Объявил их единственными истинными, а наши назвал подделкой. Теперь коллекционеры даже разбираться не будут.

— Ну, так и ты сделай ещё раз экспертизу, — сказала Мария.

— Ты что, дура совсем? — Аристарх пнул слугу во второй раз так, что разбил тому нос. — У Бобшильда куча денег, и у него на руках заключение трёх аукционных домов. А у меня чьё заключение, Фейхмана из местной антикварной лавки? Да кто же мне поверит?!

— Дорогой, но мы ведь знаем, что это действительно настоящие шахматы. Что их привёз твой отец, и они у нас всегда были, и никуда не уходили.

— Вот в этом я сейчас уже не уверен, — сказал он.