Орден Черного копателя

До революции в Одессе ею было покрыто множество домов. Нам удалось обнаружить большие куски черепицы, и не только с французскими, но и с русскими надписями. Да десяток металлических предметов – кованых гвоздей, пуговиц, запчастей неизвестного назначения и прочей дребедени. Больше повезло при обследовании подвала. Подвал сохранился гораздо лучше – там даже устроили свою стоянку "бомжи". Их обиталище напоминало стоянку древнего человека. Самих хозяев не застали. Да мы и не стремились к знакомству. Там внизу мы обнаружили старые мотоциклетные очки. Возможно, в таких очках совершал свои подвиги знаменитый одесский авиатор Уточкин. Потом нашли старую книжку. Она была без начала и конца, но неуловимо пахла духами. Сразу вспомнились ранние стихи Инбер. Их редко публикуют. Вообще-то, в молодости распевая разухабистую "Девушку из Нагасаки" я и не знал, что их автор, правда уже за другие произведения, станет лауреатом Сталинской премии.

В подвале мы обнаружили и несколько старинных литографических плит. Я даже не подозревал, что они такие массивные. Потом Василий отправился бродить по зданию с целью найти в каком-либо месте стену с сохранившимися обоями. Дело в том, что при наклейке обоев часто как подложку используют старые газеты, а бывает и старые бланки, накладные, представляющее в наше время ценность. Таким образом, он нашел как-то несколько листов со старинными акцизными марками. А в доме, который мы обследовали, в 1917 году печатались знаменитые "Деньги города Одессы". Обоев он не нашел, но, отодрав в одном месте плинтус, обнаружил старинную порванную фотографию. На ней было изображено несколько детей.

– Может быть, эта девочка на фотографии – Вера? – предположил я.

– А может вот этот мальчишка – Лева Троцкий? – ответил Василий.

Я подумал, что он шутит. Но нет, он был серьезен. Ведь Лев Троцкий был двоюродным братом матери Веры и жил у них в доме. Он был на одиннадцать лет старше Веры. "К сожалению, двоюродный" – говорила Вера после революции. После высылки Троцкого эта фраза звучала: "к счастью, двоюродный".

Литографические плиты передали музею Паустовского. Он рядом на улице Черноморской. Там же оказалась и мемориальная доска с "дома Веры Инбер". А кто действительно изображен на фотографии, так и осталось загадкой.

В литературной энциклопедии, вышедшей в 1930 году, я нашел статью о Вере Инбер. Статья больше напоминает донос в ГПУ. Оно и понятно. Ведь в 1929 году Троцкий в последний раз был в Одессе. Его посадили на пароход с символичным названием "Ильич" и выслали из страны.

«Социалистическое будущее И. рисует «идиллическим» и «уютным»», – написано в энциклопедии.

По-моему Вера Михайловна была слишком оптимистична. Книжка "Уравнение с одним неизвестным" так и не переиздавалась. И всего лишь из-за того, что в комнатке одной из героинь – Лели Велиховой висел портрет товарища Л.Б.Каменева, под „добродушно-лукавым взором“ которого проходит жизнь девушки. Не надо на стены героини вешать портрет врага народа. Да и от дома, в котором жила писательница, сегодня уже ничего не осталось.

Историческая справка: Вера Михайловна Инбер (28 июня (10 июля) 1890, Одесса – 11 ноября 1972, Москва) – русская советская поэтесса и прозаик. Отец Веры Инбер, Моисей Шпенцер, был владельцем научного издательства "Математика", именно этот дом мы и обследовали. Мать её, Ирма Бронштейн, была учительницей русского языка и литературы и двоюродной сестрой Льва Троцкого. Инбер краткое время посещала историко-филологический факультет на Одесских Высших женских курсах. Первая публикация появилась в одесских газетах в 1910 году ("Севильские дамы").

***

Надпись на восточной монете гласит: "Ужель владеет человек всем тем, что пожелает? Но нет! Лишь Бог владеет завершеньем жизни и ее началом"