Орден геноцида

– Например, ты, – криво ухмыльнулся Райнхард.

– Например, я.

Дядя внимательно посмотрел на меня, а затем заложил руки за голову и откинулся на стуле.

– Ну, если говорить гипотетически…

– Исключительно гипотетически.

– Если говорить исключительно гипотетически, то я бы тебе тогда очень посочувствовал, Курт. Шесть из семи пророков заканчивают жизнь пускающими слюни идиотами.

– А еще один…

– Еще одного убивают до того, как его начинает сжигать собственный Дар. На костре посреди площади или шелковым шнуром во сне, – усмехнулся Райнхард, но затем стал предельно серьезен. – Говори, Конрад.

Если и есть в этом мире хоть кто-то, кто может выслушать любой бред, что я скажу, то это лишь члены моего клана.

– Я вижу… разное, – сказал я.

– Магическая клетка в порядке?

– Более чем.

– Грибной декокт пил?

– Хватило того раза, когда его случайно выпил ты, чтобы держаться от него подальше.

– Сны?..

– …Чего ты ждешь?

Я поднимаю руку с зажатым в ней пистолетом.

– Покончи с этим, палач.

Я целюсь Хильде прямо между глаз, совмещая мушку и целик маузера…

Сны?

…Я смотрю на Вильгельмину. На ее мертвенно-бледное лицо – в тон белому платью. На ее закрытые глаза…

Я смотрю на сестру, лежащую в гробу.

Я помотал головой.

– Я вижу это наяву. Еще я видел сон с нашим разговором – этим разговором. Не дословно, разговор был другим. – Я начал сбивчиво объяснять. – У тебя был этот кристалл, я сказал, что в нем десять унций, а ты – что двенадцать. Еще ты назвал список добычи на охоте…

– Может, перетренировался просто? – пожал плечами дядя.

– Господи, Райнхард, меня пугает то, что я вижу! – рявкнул я, вскакивая на ноги и опрокидывая стул. – И это точно не просто галлюцинации! Ты мне не веришь?!

– Успокойся, – ровно произнес дядя. – Садись. Конечно же я верю тебе. Кровь не лжет, ты же знаешь. Винтеры не врут Винтерам. Но сам понимаешь – маги не верят одним словам.

Я перевел дыхание, успокаиваясь. Подцепил ногой стул, поднимая его, и снова сел за стол, кладя на него обе руки с раскрытыми ладонями.

– Тогда – смотри.

Глубокий вздох… Сосредоточиться… И… рраз!..

На моих ладонях вспыхнули огоньки свернутых схем – пока еще свернутых, но готовых в любой момент развернуться в атакующие заклинания.

– Белое пламя, – спокойно, будто бы я показал обычного магического светляка, назвал дядя и слегка прищурился. – И…

– Фойершторм.

Сказал бы мне кто вчера, что я смогу сотворить два мощных боевых заклинания за раз, я бы рассмеялся ему в лицо. Хотя и весьма горьким смехом…

– Это восьмой ранг, – все так же спокойно сказал Райнхард. – Поздравляю.

Как и любой нормальный боевой маг, к шестнадцати годам я знал кучу заклинаний, но большинство – лишь в виде схем. Учить что-то такое не возбранялось – недоучки вроде меня все равно не смогли бы запитать контур чего-то по-настоящему мощного, так что вместо боевого заклинания вышел просто пшик.

Но не сейчас.

Не знаю, получилось бы у меня их сотворить даже на внезапно выросшем уровне магии, но на приливе адреналина – сделал.

– Это не было иллюзией, – сказал я, развеивая оба зародыша.

Держать их вот так вот, в подвешенном состоянии без активации, было слишком уж тяжко – такие заклинания либо быстро гасят, либо швыряют во врага.

– Я знаю, – кивнул дядя. – Ты что-то сделал в мое отсутствие? Я знаю несколько ритуалов, способных повысить силу, но там даже дюжины принесенных в жертву девственниц не хватит. А в нашей деревне – сам знаешь, с девственницами туго. Бабку Агафью разве что резать…

– Клетка, – сказал я.

Райнхард чуть прищурился, вызывая колдовское зрение… И удивленно моргнул.

– Это клетка все еще десятого ранга.

– Именно.

– Ладно, признаю, это все до безобразия странно, – усмехнулся дядя, которого не так-то просто было пронять. – Но ты же, кажется, говорил о том, что спал-спал, спал себе, спал… а когда проснулся, то резко начал пророчествовать и видеть несгораемые фикусы.

– Очень смешно, – буркнул я. – Это все вчера началось, резко. Можешь объяснить, что, мать его, происходит?

– Жажды крови не чувствуешь? – спросил Райнхард. – Желания отведать свежего мясца, желательно человеческого? Приступы неожиданной агрессии и раздражительности?

– Я же серьезно. А ты мне про старые сказки о том, как непослушные Винтеры превращаются в гейстов…

– И я серьезно. Это, в общем-то, универсальные признаки одержимости и потери контроля. Так что?

– Нет, ничего такого, – покачал головой. – Я бы вообще сказал, что… что я себя даже спокойнее чувствую, чем обычно…

– Ну и в таком случае – хрен ли переживать? – ухмыльнулся Райнхард.

– Издеваешься?

– Ни в коем случае. Все в воле Ормузда. – Дядя развел руками, не переставая ухмыляться. – Или ты не веруешь в Господа нашего пресветлого?

Набожность – и Райнхард Винтер; очень смешно.

– Глава!..