Орден геноцида

Иногда даже интересно, а как бы выглядел мир без шрамов магических пустошей? Ладно мелочи вроде Печорского Ожога или Шварцвальда, но Сахара или Центральный Араф? Неужто на историю не может не повлиять отсутствие в центре континента гигантской непроходимой пустоши, полной гейстов и злой магии? Что-то сомневаюсь…

Но, как говорится, история не знает сослагательного наклонения, и факта Войны Гнева уже не отменить, как не отменить того, что Древние выжгли едва ли не треть мира и породили пустоши.

Шрамы на теле планеты, Ожоги и Арафы – следы от какого-то древнего невообразимого оружия, от которого даже названия не осталось. Может, оно и к лучшему; скорее всего, оно и к лучшему. Майя и саамы могут сколько угодно надувать щеки, рассказывая байки о своем древнем происхождении, но это все чепуха. Небось, когда те же саамы поселились на руинах Арктиды, то лет десять с открытыми ртами ходили, пялясь на все эти разрушенные храмы, пирамиды и обсерватории…

Я обогнул заросли кустов – обычного можжевельника на этот раз – и вышел к Черной речке.

Не из-за того Черная, что вместо воды в ней харз, а из-за того, что русло устлано черным вулканическим песком.

Теперь стоит подождать Вилли, вместе спуститься вниз по течению, соединиться с Хильдой и двигаться дальше – к лагерю около Старой Крепости.

Опустился на одно колено около сосны, прислонил к стволу дерева винтовку, снял с пояса флягу, сделал глоток крепкого чая… И замер.

Всем своим нутром я почувствовал на себе чей-то взгляд. Холодный, нечеловеческий и алчный.

Именно так смотрят своими алыми буркалами гейсты.

Виду не показал, аккуратно завинтил крышку фляги, убрал ее обратно… А сам в это время все разворачивал и разворачивал заклинание поиска.

Двадцать саженей… Тридцать… Сорок… Пятьдесят… Шестьдесят… Семьдесят…

Ничего.

Можно развернуть поисковой радиус еще шире, но слишком уж упадет разрешение. Поэтому я взял винтовку на изготовку и начал медленно вести стволом «мосинки» вдоль противоположного берега Черной речки, сузив поисковые чары из круга в узкий луч и усилив его до сотни саженей дистанции.

Где-то на самом пределе досягаемости мелькнуло багровое пятно ауры гейста… Мелькнуло и почти сразу же пропало.

Я опустил винтовку и погасил заклинание, продолжая пристально вглядываться в ту сторону, где заметил тварь. И просидел так до тех пор, пока не услышал позади едва слышные шаги, которые было бы не услышать без усиления слуха.

– Ауру ты прячешь неплохо, – заметил я, не поворачивая головы. – Но топаешь как слон.

– Заметил, да? – разочарованно протянула Вилли, прекращая подкрадываться, и немедленно возмутилась: – И вовсе я не топаю!

– Топаешь, топаешь, – поднялся на ноги и отряхнул брюки. – Хорошо прошлась?

– А то! – Мина гордо похлопала по привязанной к поясу нижней челюсти…

– Урс? Неплохо… Это, значит, его ты той серией выстрелов прикончила?

– Ага, – кивнула сестра и кокетливо заковыряла землю носком ботфорта. – Не, ну он, конечно, небольшой был и в логове сидел…

– Ла-а-адно, можешь не скромничать. – Я рассмеялся и потрепал ее по голове. – Молодец! А теперь пойдем найдем Хильду.

Глава 10

Старая Крепость, разумеется, никакой крепостью не была – просто расставленные на земле по кругу здоровенные каменюки. Сооружение рукотворное, но на фортецию она не тянула и, скорее всего, никогда и не была. Но Хильда все равно пялилась на Крепость во все глаза. То есть блондинка как бы не подавала вида, но ей все равно было очень интересно – уж я-то своих сестер знаю как облупленных. Вилли-то у нас – деваха-рубаха, к миру нараспашку, эмоций не скрывает, а вот Хильда уже доросла до стадии, когда надо вести себя по-взрослому. Лицо там держать, рассуждать как умудренная опытом леди, ну и прочая инфантильная чепуха.

Впрочем, на охоте это с нее сошло, и кузина, в общем-то, была сама собой от макушки до пяток – шумная, шебутная, но веселая и жизнерадостная. Поэтому даже от Старой Крепости разинула рот при виде десятков торчащих из земли каменных глыб пятисаженной высоты.

Я, когда в первый раз это увидел, признаться, тоже по сторонам вовсю пялился, однако сейчас это был уже… да, шестой раз, когда я так глубоко забираюсь в глубь Ожога. Вилли была дважды, но конкретно здесь – тоже только в первый раз. Хильда же, дорвавшаяся до вожделенной большой охоты, сыто щурилась, как свистнувший кадку сметаны котяра, и вообще была чрезвычайно довольна жизнью.

Дядя ожидал нас в лагере, где уже успел развести костер и доварить на нем в котелке кашу, а сам сидел и небольшой пилкой отделял от куска черепа элха оба рога. Всю башку тащить в качестве доказательства – это больно жирно, вполне хватит и просто части черепа с пеньками от рогов. По ним знающий маг сможет определить, что это был элх, а не более мелкий хирш, ну и по кольцам на пеньках от рогов поймет, сколько зим пережил гейст.

– Обедаете, немного отдыхаем и продолжаем – вам за сегодня еще пару двойных верст надо проверить, – буркнул Райнхард.

– Нам? – уточнила Вилли.

– У меня будет своя охота. Раньше вечера не ждите.

– Что-то интересное? – оживилась Хильда.