Орден Манускрипта. Книги 1-6

— Нам придется жертвовать и людьми, и зидайя. — (Изгримнур заметил в ее янтарном взгляде искру чего-то, что казалось почти сожалением или болью, но отбросил эту мысль. Он не мог поверить, что такое чуждое и непреклонное существо может чувствовать что-либо, кроме холодной решимости.) — Иначе нашим врагам станет ясно, что у нас есть и другие планы Мы прокричим им, что ожидаем результата какой-то другой хитрости.

— Почему? — Изгримнур видел, что Джошуа совершенно измучен. — Любой разумный командующий знает, что лучше уморить врага голодом, чем тратить жизнь людей на толстые каменные стены.

— Ваш лагерь стоит рядом с лагерем зидайя. Те, кто сейчас наблюдает из-за этих каменных стен, заключили договор с Инелуки. Некоторые из них — наши родственники. Они знают, что Дети Восхода видят красную звезду в небе над головой. Звезда завоевателя, как вы ее называете, говорит, что у нас осталось всего-навсего несколько дней и то, что собирается делать ваш смертный колдун ради Инелуки, должно скоро случиться. Если мы продемонстрируем полное равнодушие к этому, то никого не одурачим. Мы должны начать осаду немедленно, и ваши люди, и наш народ должны сражаться, как будто это наша последняя надежда. И возможно, так оно и есть. Не у всех сказок счастливый конец, принц Джошуа. Мы, Рожденные в Саду, знаем это слишком хорошо.

Джошуа повернулся к герцогу Изгримнуру как бы за поддержкой:

— Значит, мы посылаем нашего лучшего воина, который к тому же наш величайший вдохновитель, вниз, под землю. И бросаем людей на осаду, которая, как мы знаем, не может увенчаться успехом. Герцог Изгримнур, я сошел с ума или это действительно все, что нам осталось?

Риммер беспомощно пожал плечами. Невыносимо было видеть искренние мучения Джошуа.

— То, что говорят эти ситхи, похоже на правду. Прости, Джошуа. Мне это тоже не нравится.

Принц поднял руку, сдаваясь:

— Тогда придется поступить так, как все вы говорите. С тех пор как мой брат получил трон, я прошел сквозь череду ужасов. По-видимому, как говорил когда-то один из моих учителей, «Бог ваяет нас Молотом Боли на Наковальне Долга». Я не могу вообразить себе, какую форму мы примем, когда Он закончит. — Он снова сел, махнув рукой остальным, чтобы они продолжали. — Только, пожалуйста, следите за безопасностью Камариса. У него в руках единственная вещь, которой не было у нас в то время, когда мой брат и Король Бурь разбили Наглимунд. С тех пор мы очень много потеряли, но почти ничего не приобрели.

Изгримнур смотрел на старого рыцаря. Камарис погрузился в собственные мысли, глаза его были устремлены в никуда, губы беззвучно шевелились.

Король крался по проходу над входом в литейную. Солдаты, и без того напуганные, совершенно потеряли присутствие духа, увидев выходящую из тьмы закутанную в плащ фигуру. Один из них зашел так далеко, что вытащил свой меч, прежде чем Прейратс успел рявкнуть на него, чтобы он не трогал оружия; Элиас, однако, казалось, не заметил того, что могло бы стать роковой ошибкой юного стражника.

— Прейратс, — проскрежетал король, — я искал и искал. Где мой виночерпий? У меня так пересохло в горле…

— Я помогу вам, ваше величество. — Священник перевел взгляд угольно-черных глаз на ошалевших солдат, поспешно отводивших глаза. — Капитан отведет этих людей назад, на стены. Мы закончили здесь. — Он взмахнул развевающимся красным рукавом, отсылая их.

Когда звук шагов стражников затих в коридоре, Прейратс бережно взял руку короля так, чтобы Элиас мог опереться на него.

Лицо короля было белым, как пергамент, он все время облизывал губы.

— Ты сказал, что видел моего виночерпия?

— Я позабочусь о вас, ваше величество. Я думаю, мы не увидим больше Хенгфиска.

— Он… он убежал… к ним? — Элиас склонил голову набок, прислушиваясь, словно предательство может издавать звуки. — Они все стоят под стенами. Ты должен знать. Я чувствую их. Мой брат и эти светлоглазые существа… — Он прижал руку к губам. — Ведь ты сказал, что они будут уничтожены, Прейратс! Ты не уставал повторять, что все, кто противится мне, будут уничтожены.

— И они будут уничтожены, мой король. — Прейратс подталкивал Элиаса, ведя его по лабиринту коридоров в королевские покои. Они прошли мимо открытого окна, откуда нанесло снега, и он таял на полу, образуя лужицы; из него была видна Башня Зеленого ангела — стройный силуэт на фоне грозовых туч. — Вы сами уничтожите их и возвестите приход Золотого века.

— Тогда боль уйдет, — прохрипел Элиас. — Я бы не ненавидел Джошуа так сильно, если бы он не принес мне такую боль. И если бы он не украл мою дочь. Он действительно мой брат, в конце концов. — Король сжал зубы, как будто что-то пронзило его. — Потому что семья — это кровь…

— А кровь — это могущественная магия, — сказал Прейратс в большой степени сам себе. — Я знаю, мой король. Но они повернулись против вас, и вот почему я нашел вам новых друзей — могущественных друзей.

— Но они не могут заменить семью, — с грустью сказал Элиас. Он вздрогнул: — Ах, Боже, Прейратс, я весь горю. Где этот виночерпий?

— Немного дальше, ваше величество. Еще немного.