Орден Манускрипта. Книги 1-6

— Я… я сделал то, что вы просили, о Великий. — Его самодовольная улыбка исчезла. Священник с готовностью открыл дверь, но то, что вошло в нее, потрясло даже его. Прейратс сделал глубокий вдох и, по-видимому, нашел самую суть силы. Его лицо снова стало дерзким. — Час настал — но это не твой час. Он мой. Как мог я подумать, что тот, кто ненавидит все живое, будет выполнять договор? Я знал, что, как только ты перестанешь нуждаться во мне, твои обещания станут ночным ветром. — Он развел руки в широких рукавах. — Может быть, я смертный — но не дурак! Ты дал мне Слово Перемены, думая, что эта игрушка приведет меня в долгое восхищение и я буду исполнять твои приказания. Но я учился. Эти Слова станут твоей клеткой, и ты будешь моим слугой. Весь мир склонится перед тобой — но ты будешь кланяться мне!

Колеблющееся существо в центре комнаты заклубилось, как бурый дым, но его черное текучее сердце оставалось неизменным. Прейратс начал громко петь, и в том, что он пел, слова можно было узнать только благодаря промежуткам между звуками. Алхимик, казалось, менялся, кружась в красноватой темноте, туманом окутавшей короля; он извивался, как змея; потом стал широкой, кольцеобразной тенью, страшной веревкой тьмы, вившейся около того места, где стоял король — или то, что теперь поглотило его. Мир, казалось, изогнулся внутрь, искажая эти две фигуры, пока в центре колокольни не остались только пульсирующие пламя, пар и тьма.

Все мироздание, казалось, рушилось в это мгновение в этом месте.

Саймон чувствовал, как его собственный ужас вырывается наружу сквозь его руки и через Сверкающий Гвоздь прямо в середину этого сгустка тьмы.

Тьма на этот раз выпятилась. Маленькие арки молний сверкали в комнате. Где-то снаружи, Саймон знал это, горел Асу'а пятивековой давности. Его обитатели умирали от рук давно погибшей армии Фингила. А что со всеми остальными? Неужели все, что знал Саймон, исчезло, захваченное кружащимся колесом времени?

Молния прыгала по комнате, что-то пульсировало в центре — буря огня и грозовые тучи, внезапно раскрывавшиеся и наполнявшие комнату ослепительным светом. Прейратс, чья настоящая форма восстановилась, пошатываясь, пятился от бьющегося сияния, которое быстро снова обратилось во тьму. На мгновение священник торжествующе воздел руки над головой, потом качнулся и рухнул на колени. Неуловимо напоминающая человека фигура сгустилась в темноте и поднялась над ним; алый намек на лицо трепетал над уродливой головой алхимика.

Прейратс дрожал и рыдал:

— Прости меня! Прости мое невежество, мою глупость, о, пожалуйста, господин, прости меня! — Он полз к страшному огненному существу, ударяясь лбом о почти невидимый пол. — Я по-прежнему смогу оказывать вам огромные услуги. Вспомните, что вы обещали мне, повелитель, — что если я хорошо послужу вам, то стану первым среди смертных!

Существо снова взялось за изменяющуюся Скорбь, но другая его почерневшая рука коснулась алхимика. Пальцы обхватили его гладкую вспотевшую голову. Голос более могущественный, чем колокол, обрывистый и смертоносный, как шипение ледяного ветра, процарапал тьму. Несмотря на все происшедшее до этого, при этом звуке глаза Саймона наполнились слезами страха.

— ДА. ТЫ БУДЕШЬ ПЕРВЫМ.

Струи пара поднялись из-под пальцев короля. Прейратс завизжал и выбросил вверх руки, хватаясь за страшные почерневшие пальцы, но король не шевелился, и священник не мог высвободиться. Ручейки пламени побежали по рясе алхимика. Лицо короля над ним было смутным сгустком тьмы, но глаза и разорванный рот горели алым. Подобный крик не мог бы вырваться из человеческого горла. Струи пара скрыли его, но Саймон видел бьющиеся руки, превращающиеся в нечто напомнающее ветки дерева. После долгих минут ужаса священник упал на пол грудой костей, корчась, как горящий сверчок. Судорожные движения замедлились, потом прекратились. Существо, которое когда-то было Элиасом, упало головой вниз. Теперь не было видно ничего, кроме тьмы, но Саймон чувствовал, как оно пьет потоки энергии, бегущие через Сверкающий Гвоздь, Торн и Скорбь, восстанавливая силы, чтобы снова обрести власть над украденным им телом. Прейратс, очевидно, каким-то образом повредил его, но Саймон понимал, что спустя мгновения он восстановит свою мощь. Он ощутил трепет надежды и попытался отпустить рукоять меча, но она была такой же частью его, как рука. Выхода не было.

Словно почувствовав его попытку освободиться, черное существо посмотрело вверх, на него, и, хотя сердце Саймона споткнулось и чуть не остановилось, он мог почувствовать его непримиримость. Оно сокрушило само Время, чтобы вернуться. Даже священнику, какими бы силами он ни владел, не было позволено снова закрыть эту дверь — так какие шансы могли быть у Саймона?