Орден Небесного клинка (СИ)

Руперт прокашлялся пылью. Он приземлился на бок, плечо и бедро ныли от боли. Свивер повёл рукой и нащупал рядом фонарик, он раскрутил ротор и увидел так же приходящую в себя Мари. Рядом нашлись его очки — одна из линз треснула, а оправа немного погнулась, Руп выровнял её как смог и глянул наверх. Они пролетели не больше двух с половиной метров. Треснувшие под ними доски изрядно прогнили, что и не удивляло, ведь где-то рядом журчала вода, а сам воздух вокруг ощущался холодным и влажным.

— Живая? — на всякий случай, спросил Руп.

— Вроде. — Мари нашла свой фонарь, и раздалось жужжание второго ротора. — И куда это нас занесло?

Они вместе осветили помещение. По бoльшей части это была дикая пещера за исключением грубой каменной лестницы, которая вела к прямоугольной тени входа. В центре комнаты к потолку тянулась истрескавшаяся колонна, если она и удерживала потолок, то лишь чудом. В дальнем конце помещения скромно ютились остатки кирпичных стен, Руп предложил сперва проверить их.

Собрав вещи, они перепрыгнули узкий холодный ручей и миновали ветхую колонну. Сбоку располагался вход в разрушенную комнату. Когда-то это было квадратное помещение, возможно, даже укрытое крышей. Вдоль стен протянулись стеллажи с глиняными плошками, горшками и кувшинами.

Мари вошла и принялась разглядывать керамику.

— Я видела эту письменность раньше… На браслете из Драсфарита! Вот я дура, зачем продала его?! — Бардо показала Свиверу глиняную миску. — Это оно! Руперт, это тот самый важный тайник, о котором ты говорил.

— Давай сперва найдём выход. Рас уж это важное помещение, мы вернёмся сюда, когда будем уверены, что сможем выбраться.

— Да. Отметим дорогу обрезками верёвки.

Так они и поступили. Руперт шёл впереди, освещая дорогу обоими фонарями, а Мари одной стороной верёвки привязала себя к Рупу, а от второго конца отрезaла по нескольку сантиметров и через каждые десять шагов бросала на пол. Некоторые обрезки пришлось собирать, чтобы не запутаться на обратной дороге.

Лабиринт снова оказался запутанным, и на поиск пути ушло около часа. Как выяснилось, на развилке, где они выбрали центральный проход, нужно было идти вверх, после чего коридор, несколько раз вильнув, устремлялся вниз.

Вернувшись в главный зал храма, они перекусили на скорую руку и забрали ослов с улицы. Руп боялся, что животных загрызут шакалы или какие-то другие ночные хищники, поэтому спрятал их в одной из келий и снова стреножил.

Двигаясь по отметкам Мари, они быстро вернулись к тайному складу, вновь перешагнули ручеёк, и Бардо хотела уже идти дальше, но Руперт напомнил ей про сон. Долгая дорога, лабиринт и падение сильно вымотали их, а впереди ждал ещё и обратный путь.

— Горшки и кувшины никуда не денутся, — сказал Руп.

Они устроились у камня, подальше от ветхой колонны. Под голову сунули рюкзаки, в которые убрали остатки верёвки, укрылись покрывалами и прижались друг к другу, чтобы сохранить тепло.

«Только чтобы сохранить тепло, — подумал Руп, прежде чем его глаза закрылись сами собой».

Руперт проснулся от яркого света, лучи солнца били прямо в лицо. Протерев глаза, он наконец понял, что происходит — в каменном своде пещеры имелось естественное отверстие.

Как выяснилось при лучшем освещении, пещера была заметно меньше, чем Рупу показалось в темноте, а трещины в центральной колонне словно углубились. Ручеёк, протекавший рядом с их лагерем, оказался чистым и холодным как лёд. Он брал своё начало в трещине под потолком и, спустившись вниз по стене, пересекал помещение по диагонали, после чего скрывался в узкой расщелине. Свивер сел перед потоком, пополнил свой запас воды и умылся.

Он глянул на лежанку Мари. На её месте осталось лишь покрывало, шпага и скомканная куфия. Ни рюкзака, ни её самой не было. Руп по привычке начал обшаривать карманы, но тут же вспомнил, что избавился от папирос, он отыскал свой фонарь и, перекинув рюкзак через плечо, направился к остаткам кирпичных стен.

— Ты долго спишь, — произнесла Бардо, когда Руп перешагнул порог. — Уже почти полдень.

— Да, та светящаяся штука на небе мне уже намекнула.

Она стояла перед стеллажом и набивала свою сумку старинной посудой.

— Давай свой рюкзак, у меня места почти не осталось.

— Что тут интересного? — Руп протянул свой рюкзак Мари.

— Всякая домашняя утварь. Но я готова поспорить, что ничего подобного нет ни в одном музее в мире.

Пусть они и обладали необычными формами, Руперт не находил миски с таинственной росписью такими уж интересными. Вместо осмотра керамики он огляделся. Помимо стеллажей в комнатушке имелся стол с какой-то толстой книгой. Свивер подошёл к тому и перевернул несколько страниц. Языка он не понимал.

— Эту ты осмотрела?

— Похоже, что это записи Эйнхарда.

— Он упоминал Роланда?

— Пока что я нашла только запись о его отлучении от церкви, но один момент завёл меня в тупик.

Мари подошла ближе и нашла страницу, где помимо текста имелась иллюстрация с каким-то островом.