Орден республики

Потом капитан приказал поставить Ашота и Сурена друг против друга.

– Поговорите. Хотя бы поздоровайтесь, – улыбаясь, цедил он сквозь зубы. – Да пожмите же друг другу руки, черт возьми!

Солдаты насильно сунули руку Ашота в широкую ладонь чабана.

– Вот так, – одобрительно сказал капитан и вдруг что было силы хлестнул чем-то тонким и гибким по их рукам. Острая, как от каленого железа боль пронзила руку Ашота. Он вскрикнул. Но тотчас же сжал зубы.

– Не нравится… ведь это только самое начало… Десять плетей! – скомандовал Мещерский.

Солдаты повалили Ашота на пол, в кабинете засвистела плеть. На какой-то момент Ашоту показалось, что он теряет сознание. Удары буквально разрывали ему спину. Но он даже не стонал. Знал: пощады не будет все равно.

Когда экзекуция закончилась, Ашота снова подняли на ноги.

– Отвечайте: когда и где вы встречались раньше? – прохрипел капитан. И в это время на столе у него зазвонил телефон.

Капитан с неохотой отвернулся от арестованных и кивнул подпоручику. Тот быстро взял трубку, с кем-то поздоровался и протянул трубку капитану:

– Доктор Прозоров желает говорить с вами.

– Что ему надо? – с еще большей неохотой спросил Мещерский.

– Утверждает, что дело крайне неотложное и серьезное, – доложил подпоручик.

Мещерский поморщился и взял трубку. Голос доктора звучал взволнованно и громко.

– Да, да. Я опять вынужден вас беспокоить, – говорил в трубку доктор. – И по очень неприятному поводу. У моей внучки, господин капитан, тиф.

– Что? – остолбенел капитан.

– Да, да. Самый настоящий сыпняк. И не сегодня завтра я ее положу в лазарет, – подтвердил доктор.

– Только этого нам и не хватало, – взвился Мещерский и вдруг, взглянув на арестованных, сам закричал в трубку визгливым голосом: – А этот парень, который с ней был, он здоров?

– К сожалению, он уже ушел, – ответил доктор. – Я, естественно, осмотреть его не успел. Но поскольку они все время были в контакте, есть все основания полагать, что и он либо болен, либо является переносчиком этой заразы. Честь имею.

Доктор повесил трубку.

Глава 15

Командир Пашков не увидел тех десятерых, которых отобрал для броска Одинцов. В пещере было уже совсем темно. Но Пашкову и не нужно было на них смотреть: он каждого из них узнал по голосу. Подойдя к строю, Пашков протянул руку, положил ее на плечо правофланговому бойцу и сказал:

– Ну, готов?

– Готов, товарищ командир, – услыхал он в ответ низкий голос бойца.

– Ты Каштанов? – спросил Пашков.

– Я, товарищ командир, – подтвердил боец.

– Партбилет сдал? – продолжал спрашивать Пашков.

– Сдал комиссару.

– Конечно, может, и зря окажется такая предосторожность. Но сам понимаешь, Каштанов, – сказал Пашков.

– Понимаю, товарищ командир, – ответил боец.

– И остальные сдали? – спросил Пашков.

– Сдали, – послышались ответы.

– И ты тут, Гаврилюк? И ты, Боков? – узнал по голосу бойцов Пашков.

– А где ж нам быть…

– Хорошо. Гранаты у всех есть?

– Есть. Еще бы по одной…

– Дал бы, ребята, да у самих ничего не остается. А нам ведь раненых защищать, – напомнил Пашков. – Ну, хорошо.

К ним, ориентируясь на голоса, подошел комиссар Лузгач. Сказал вполголоса:

– Баррикаду частично разобрали.

– Для отвлекающего маневра люди готовы? – спросил Пашков.

– Готовы.

Пашков снова обратился к тем, кто стоял перед ним в строю.

– Сейчас, товарищи, я вас познакомлю с нашим замыслом, – сказал он. – Если казаки и ждут наших контратак, так только по дороге. И наверняка организовали на ней заслоны. А вы в горы пойдете. Там вас никто не ждет. Сначала мы выдвинем взвод на дорогу. Он завяжет с казаками бой. Казаки, как и полагается, попытаются наш взвод смять. Мы поддержим его пулеметным огнем. А вы тем временем поднимайтесь на гору и дуйте в лес. Погони за вами не будет. Кто вас ночью найдет в лесу? Растеряться тоже не бойтесь. С рассветом обходите вершину справа. Спуститесь на той стороне к реке. Там и соберетесь. Через реку вплавь. К железной дороге не подходите. Она охраняется, и вам через нее не пройти. Идите на солнце. Благодать оставите в стороне. Выйдете в низине. А за ней и фронт. Ясен маршрут?

– Ясен, – нестройно ответили бойцы.

– А раз ясен, тогда время терять не станем, – сказал Пашков и каждому из десяти на прощание пожал руку. – Только помните: не ради спасения собственных жизней идем мы на эту крайнюю меру. Ведет нас наш высокий революционный долг и строгий приказ товарища Кирова все сделать, себя не пожалеть ради спасения раненых товарищей. Так-то, товарищи!

Потом обернулся к Лузгачу.

– Выводи взвод, – сказал он.

Комиссар Лузгач бесшумно растворился в темноте. Немного погодя Пашков услыхал, что за ним пошли люди. План действий отвлекающей группы был разработан до мелочей. Надо бесшумно выйти из пещеры через проход в баррикаде. Прикрываясь темнотой, пробраться к скале. Насколько возможно, подползти к дороге, коротким решительным штыковым ударом перебить казаков в пулеметном гнезде, завладеть пулеметом, развернуть его вдоль дороги и завязать с казаками огневой бой. А как только он разгорится, группе Одинцова взбираться на карниз и уходить в горы.