Орден Святой Елены (СИ)

— А, по-твоему, система правленія, гд? у власти маги-аристократы лучше? Именно они и ведутъ страну въ пропасть! — выкрикнулъ соціалистъ: — несм?няемая власть и безнаказанность, отсутствіе обратной связи, непотизмъ и кумовство, коррупція и сословная дискриминація — вотъ они язвы такой системы!

— Боже мой! — воскликнула Антуанетта, ничего не понимающая въ государственномъ устройств?, но не желающая чтобы зд?сь и сейчасъ пролилась кровь: — прекратите немедленно! Нельзя убивать челов?ка за свои уб?жденія!

— Люди всегда убивали и умирали за свои уб?жденія! — поднялъ палецъ соціалистъ и принцъ кивнулъ, соглашаясь съ нимъ: — какъ иначе можно отстоять истину?!

— Ну… какъ-нибудь иначе… — потупила глаза д?вица: — потому что надо умножать любовь на земл?. В?дь говорятъ, что тьма и зло непоб?димы — несите св?тъ. Такъ же и ненависть непоб?дима, надо лишь любить.

— Это всего лишь слова, глупая д?вица! — воскликнулъ соціалистъ: — слова, что носитъ в?теръ! Ненависть подтверждается убійствомъ, д?йствіемъ! А чёмъ ты можешь подтвердить любовь? Любовь — это всего лишь слово!

— Н?тъ! — твердымъ голосомъ сказала Антуанетта, чувствуя, что настало время принести въ жертву свою невинную христіанскую душу и молясь о томъ, чтобы у нея хватило см?лости идти до конца: — н?тъ, любовь тоже можно доказать д?йствіемъ. И если вы опустите свой револьверъ, я докажу вамъ это! — и она распустила шнурки своего тугого корсета, выпуская на волю свои упругіе перси.

— Что это, негодная ты д?вица?! — возопилъ соціалистъ, размахивая своимъ револьверомъ: — Прикройся! Что это такое?!

— Это и есть любовь! — сказала д?вица Антуанетта, развязывая завязки. И юбка тяжелымъ занав?сомъ, скрывающимъ всё — упала къ её ногамъ. Она перешагнула черезъ одежду и взяла руку съ револьверомъ, прижала её къ своей груди.

— Что же, стр?ляйте, господинъ соціалистъ! — сказала она: — стр?ляйте! Посмотримъ что поб?дитъ, любовь или ненависть!

— Я… не смогу. — признался тотъ, выпустивъ револьверъ изъ руки: — я выбираю любовь… и пусть система правленія несовершенна, когда въ мир? есть такіе совершенные перси!

— А я всегда былъ за любовь! — быстро добавилъ принцъ-насл?дникъ: — можно и мн? тоже?

— Любовь — она безгранична, — отв?тила Антуанетта, со всей кроткостью, на которую только была способна христіанская д?вица: — любви хватитъ на вс?хъ…

Глава 20

Глава 20

— Право слово, зря ты с этой Голицыной связался… — говорит мне моя кузина и зевает, проходя в гостиную своего дома и тут же — валясь без сил на диван, задрав ноги на спинку. Бросает взгляд на меня, удостоверяется что я успел заметить среди многочисленных юбок ее ножки и улыбается: — но раз уж связался, не жалуйся потом. Она же вылитая карбонарий и фрондерша. Ей лишь бы бунтовать против системы. А уж систему она найдет.

— Ну не знаю, Волконскую жалко, девчонка не виновата, а кроме того, она очень даже пригодится может — с такими-то умениями. А если научится своими способностями управлять, так цены ей не будет. Самое главное тут — Акай уговорить в этой авантюре участвовать. — говорю я.

— Не знаю я как ты с ней диалог выстраиваешь и почему эта демоница тебя слушается… или догадываюсь и знать не хочу, — приставляет палец к подбородку Ай Гуль: — наверное ты по ночам с ней обряды экзорцизма производишь. Вот прямо ночей не спишь, все трудишься. Прямо

abeille ouvriere (пчелка трудовая(фр)), так трудишься, так трудишься.

— Вашблагородие! — в гостиной появляется валькирия Цветкова, одетая по-домашнему, то есть в мундир и тапочки на ногах: — вам посыльный из Министерства приходил! Завтра с утра вас ожидают!

— А, ну вот. Нашла награда своего героя. — говорит кузина: — значит завтра тебе новое звание присвоят и назначение сменят. А то все прикомандированный ходил. Что же… у меня завтра день очень загруженный, завтра отчетный концерт в Имперской Школе Балета, девчонок награждать грамотами и медалями буду, а еще речь вдохновляющую произносить. Что ты так на меня смотришь, я курирую Школу Балета. Твоя кузина не только ледышками бросаться умеет.

— Ваше Высочество. К вам гости. — в гостиной появляется мажордом-водитель-телохранитель Вениамин, он пышет здоровьем, двигается легко и бесшумно. Все-таки чудесный тут мир, одна магия исцеления чего стоит, видел я как Маша его из сплющенной машины доставала, в обычном мире, даже при продвинутой медицине неделька-другая на больничной койке ему была бы гарантирована, а тут он цветет и пахнет и в ус не дует.

— Мон шер! — в гостиную врывается Сандро, он похож на разноцветную шутиху, он одет во что-то разноцветное и бурно жестикулирует: — Гулечка! Богиня моих снов! Я все слышал! Как ты?!

— Мы все знаем! — вслед за ним в комнате появляется Александра, сегодня она одета вполне ординарно, обычно платье, вполне приличное, даже скромное по-пуритански, никаких открытых рук или декольте. Она трепещет веером у лица и приседает в книксене, увидев меня.