— И чем нам это грозит? — вопрос был задан в шутку, но по изменившемуся выражению лица Юфи, мечник понял, что оказался на удивление проницателен, и прилёт гостей из будущего им, жителям настоящего, действительно чем-то грозит.
— Понимаешь, клоны под предводительством той, по чьему подобию мы все были созданы, собираются вторгнуться в ваше настоящее.
— Вам своего времени мало что ли, зачем в наше лезть? — голос Ноэ спокойный, даже насмешливый, но в глазах его едва различимы удивление и страх.
— Наш мир он… — Юфи замолкла, так и не закончив фразы, словно слова застряли в голе, сморщилась и прикусила губу, будто говорить было так же больно, как глотать иголки. — Мы не могли больше нормально жить там, поэтому решили захватить ваш мир, ваше время.
Ноэ нахмурился, ему сложно уложить всё это в голове, сложно поверить странным словам Юфи, но не верить им и отрицать очевидное ещё сложнее. После событий этого безумного дня, весь этот рассказ про клонов, про будущее, про вторжение не кажется таким уж безумным. Скорее уж каким-то умеренно странным. Конечно, подобные слова кого угодно бы выбили из колеи, но сейчас Ноэ сомневается, была ли у него вообще когда-то эта самая колея?
— Зачем? Захватывать прошлое — глупость какая! Что вам это даст? — губы Ноэ тронула холодная издевательская усмешка. — Нет, не так. Сколько вам это даст? Лет десять? Двадцать? Может, пятьдесят? А что дальше? Снова захватите прошлое? А потом ещё раз? И ещё? И будете продолжать так до тех пор, пока само время не разорвётся, пав жертвой вашей глупости и нежелания менять что-либо? Вы там в будущем совсем мозгов лишились что ли?
— Мы, мы просто… у нас…ох, — голос Юфи вдруг сорвался на несколько тонов ниже, став совсем-совсем тонким, совсем-совсем детским. Но она сжала маленькие кулачки и, всё так же не решаясь поднять глаз от покрытой песком земли, проложила: — Я хочу всё это остановить, Ноэ. Я очень хочу но… но… — и тут что-то в ней всё же не выдержало и сломалось, разлетелось на мелкие осколки и рухнуло, подняв собою взрывную волну. — Но я не справляюсь, Ноэ! Я не справляюсь!
Ноэ ещё ни разу не видел, чтобы Юфи плакала и кричала, давилась словами и слезами. Да и, чего греха таить, не хотел бы видеть. Ведь, когда рядом с тобой плачет маленькая девочка, на которую свалилось столько взрослых забот — это ужасно, ещё ужаснее осознавать то, что ты ничем не можешь её утешить. Так же ужасно видеть в этой девочке себя несколько лет назад. Себя, плачущего над телом матери, заходящегося воем бессильной злобы и полного отчаянья, от понимания того, что уже ничего не можешь исправить, давящегося слезами и проклятьями, задыхающегося от ненависти к отцу, к богине, ко всему миру. Тогда Ноэ ничего не мог исправить, а теперь может ли он сделать хоть что-то, чтобы спасти этот ненавистно любимый жестоко-милостивый мир?
— Я уже не справилась! — Юфи ревела так же, как ревут все дети, сломавшиеся под гнётом взрослых проблем, и вытирала крупные слёзы маленькими ладошками. А Ноэ не знал, как её утешить, не умел. Такое уж у них с братом было разделение талантов, Лени умеет утешать, Ноэ — ранить. Всё, что он мог делать слушать, и он слушал. — Жасмин… она похитила девочку, девочку по имени Дейзи. Я не знаю, что она с ней сделает, но что-то очень плохое. Жасмин… я не думала, что она… что она может быть такой жестокой, она так легко расправилась с гвардейцами. Я не хочу впутывать в это ещё и тебя или кого-то другого из гильдии, но… Но, пожалуйста, помоги мне!
Последние слова дались Юфи с явным трудом, расцарапали горло изнутри и с болью сорвались с губ, слезами упав на песок, и утонули в громких рыданиях. Ноэ как никто другой понимал это чувство, нежелание впутывать во что-то действительно опасное тех, кто тебе дорог. Он бы тоже не стал рисковать кем-то из гильдии, но не собой. Своя жизнь для него уже давно была не слишком ценна, он жил лишь ради одной ужасной цели, сознавая насколько эта цель ужасна по сути своей, мечник думал, что лучше бы ему не жить вовсе. Так что, если он и пострадает — это будет нестрашно, ведь пострадать или даже погибнуть ради блага всего мира не так уж плохо.
— Конечно, — согласиться выходит удивительно легко. — Конечно, я тебе помогу. Я обещаю, что не дам никому разрушить этот мир, — тихо выдохнул Ноэ, осторожно гладя Юфи по голове, пока та, уткнувшись лицом ему в грудь, пыталась подавить рыдания.
***
В гильдийский дом все начали возвращаться только под вечер. Элисия, сидя на диване, наблюдала, как её встрёпанные, усталые, но уже не такие подавленные согильдийцы возвращаются домой. Этот дом истосковался по ним, да и сама Элисия истосковалась тоже, но всё равно не могла не чувствовать себя среди них лишней.
Особенно остро она ощутила это тогда, когда в дом вошли Фукуда и Лени. Чуть ли не смеющиеся клирик и воин, увидев её сразу же притушили свои улыбки, посмотрев на Элисию с каким-то непонятным натянутым сочувствием, словно вспомнив, что веселиться им сейчас нельзя. Нельзя, потому что главе гильдии сейчас тяжело и грустно.