Орден ветров (СИ)

— Элис, с тобой всё в порядке? — тон Огами с непонимающего сменился на взволнованный. Элисия буквально ощущала на себе его встревоженный взгляд. — Я тебя чем-то обидел?

— Со мной всё в порядке. Ты ничем меня не обидел, — отрезала волшебница.

— Тогда скажи это, глядя мне в глаза!

Огами сделал шаг навстречу, но Элисия скорее инстинктивно, чем осознанно отшатнулась.

— Да что с тобой происходит, Элис? — Огами остановился и сделал несколько шагов назад, давая Элисии больше пространства.

— Что со мной происходит? Да что происходит с тобой? Что с тобой уже произошло? Что происходит со всеми нами?!

В Элисии словно лопнула натянутая до предела струна. Та последняя струна, на которой держалось её душевное равновесие. Всё рухнуло, обвалилось, и саму Элисию стремительно утягивало вниз. Она бросила на Огами какой-то совсем чужой, полный невысказанной боли взгляд и, резко развернувшись, выскочила из комнаты, громко хлопнув дверью.

***

Ноэ не проснулся а, казалось, вынырнул из глубокого болота собственных кошмаров. Но сон никак не хотел до конца отпускать его в реальность. Всё было так размыто. Так нечётко. Ноэ понимал, что проснулся, кажется, из-за громкого звука, возможно, из-за хлопка, но так и не мог понять, что это было. Решив не тратить время на всякие глупости, Ноэ быстро встал и наскоро оделся. Кажется, было около полудня, стоило бы встать пораньше. Ведь сегодня ему, кажется, предстоит спасти мир, и этот факт почти доводил мечника до припадка истерического смеха.

Выйти из гильдийского дома удалось незамеченным, чему мечник не мог не радоваться. Ему ужасно не хотелось объяснять кому-то куда и зачем он идёт. Особенно ему не хотелось говорить, что он вообще-то идёт спасать мир от вторжения из будущего. Ноэ и сам в это не слишком верил, а кто-то другой не поверит и подавно.

— Куда идёшь?

Эдем вновь подкралась тихо, словно возникла из неоткуда. Ноэ уже начинал ненавидеть это эльфийское умение передвигаться беззвучно, словно кошки.

— Это не важно, — коротко бросил Ноэ. — А тебе стоило бы на меня злиться, не разговаривать со мной и избегать, пока я сам не приду вымаливать у тебя прощения.

— А ты придёшь? — лукаво прищурив глаза, спросила Эдем.

— Приду, — вздохнул Ноэ, — и буду очень долго извиняться, и говорить, что вёл себя как дурак, и что ударила ты меня очень даже за дело. Да и вообще, не стоит тебе меня прощать. Не заслужил.

— Ладно, обещаю тебя не прощать еще недели две, — чуть улыбнулась Эдем. — Тебе этого хватит, чтобы вдоволь намучиться?

— Можно даже три, если тебе не трудно.

— Вовсе нет, — эльфийка чуть прибавила шаг, чтобы идти в ногу с мечником. — Но сейчас я иду с тобой. Не хочешь говорить — не говори. Но я всё равно иду с тобой, и ты не сможешь этому помешать. Никак. Потому что я так решила.

— Раньше слово вставить боялась, а теперь… — губы Ноэ тронула лёгкая улыбка. Совершенно обычная улыбка без примеси иронии или сарказма, без капли яда. — И с каких пор ты стала такой своевольной?

— С тех пор, как один замечательный человек вернул мне свободу.

По сравнению с Бункером Жасмин Тропы безумия были достаточно милым местечком для прогулок. Этот Бункер скорее сведёт с ума, было б с чего сводить. Ноэ казалось, что его сводить уже не с чего, а вот Эдем… за Эдем он беспокоился.

— Жуткое место, — призналась эльфийка, чуть поёжившись, словно от холода. Хотя какой уж тут холод, жара неимоверная. — Будто вся природа здесь умерла.

Песок. Море песка. Море раскалённого, заполонившего всё пространство от края и до края песка. Для эльфа это, наверно, было самым жутким местом, которое только можно вообразить — пустыня, где всё живое давным-давно умерло или никогда не существовало вовсе.

— Не стоило тебе со мной идти, я же говорил, — выдохнул Ноэ.

— Стоило, — покачала головой Эдем, — ты без меня не справишься с этой Жасмин, кем бы она не была. Один в поле не воин, сам понимать должен.

По дороге мечнику всё же пришлось всё рассказать. Совсем-совсем всё и про клонов, и про вторжение, и про Жасмин, и даже про самоцвет, который был спрятан в теле Дейзи. Последнее Ноэ и сам не мог до конца понять, но факт оставался фактом, у Жасмин есть самоцвет, и это очень плохо. Эдем, как ни странно, достаточно легко во всё это поверила и отнеслась к ситуации серьёзно, настолько серьёзно, что даже порывалась вернуться в гильдийский дом и рассказать всё остальным. Но Ноэ её отговорил, как оказалось, Эдем тоже знакомо чувство нежелания впутывать близких во что-то опасное.

На входе в бункер обнаружилась достаточно просторная площадка, ровный квадрат какого-то незнакомого Ноэ покрытия, не занесённый песком. Сам бункер представлял собой полусферу, сделанную, кажется, из железа, и опутанную трубами. Но самое главное — дорога к бункеру была открыта.

— Не думала, что кто-то отыщет бункер, — раздался громкий насмешливый голос где-то впереди.