Орден Власти

– Ведомо вам, за какое дело радею я – за усиление земли русской. Я на том и крест целовал. А посему для укрепления великого Московского престола и спокойствия всего христианского мира беру в жены Софью из рода Палеологов, басилевсов Константинополя. Такова моя воля.

Так Зоя Палеолог превратилась в Софью и приобщилась к династии Рюриковичей.

Зал настороженно молчал, осмысливая решение государя.

– Что примолкли? – спросил Иван Васильевич, весело глядя на притихших подданных.

Вперед вновь вышел боярин Мамонов.

– Да кто скажет – все боятся. А я вот не боюсь сказать: как бы смута не случилась, государь.

Князь остро посмотрел на боярина, поднялся с трона и сказал с усмешкой:

– Я пошел – дел невпроворот. А вы сидите и бойтесь. Особенно ты, Григорий Иванович, бойся, коль о смуте заговорил. Мы смутьянов не жалуем.

Он не торопясь прошелся по ковровой дорожке, обогнул застывшее посольство с портретом на треноге и покинул тронный зал. Линия судьбы Русского государства колыхнулась и устремилась в неизведанные дали, изменив направление.

* * *

Сержио, толмач, прижившийся при Московском дворе, уговорил Николая посетить русскую баню. Они быстро подружились, им нравилось говорить сразу на трех языках, как захочется: на латыни, на греческом и на русском. Баня у Николая не вызвала особого восторга – «пытка какая-то!».

– Ты просто не привык, – увещевал его Сержио.

После парной, лежа в отведенных ему покоях в расслабленном состоянии, Николай почувствовал необычную легкость в теле, пьянящий восторг и четкость течения мыслей.

«А может быть, и вправду не привык? – подумал он. – Придется привыкать».

Он ни на секунду не сомневался, что свадьба сладится, а он, Николай, останется при хозяйке.

В дверь робко постучали.

– Войдите!

В комнату заглянул слуга.

– Там тебя, барин, какой-то мальчишка добивается, говорит, что очень важно.

Николай набросил подаренную князем шубу и вышел на двор. Рядом с двумя стражниками стоял мальчик, тот самый, которого он спас от экзекуции.

– Пускай подойдет, – приказал Николай. – А вы идите себе – сам разберусь.

Стража удалилась, отрок же начал тараторить, захлебываясь словами. А рассказал он такое, что с Николая мигом слетела расслабленность. Поведал мальчик, что их посольство собираются перебить на обратном пути в Рим.

– Сам слышал, как Петька Чалый говорил со своими людьми, мол, надо безбородых порешить. А Петька боярину Мамонову служит и сам на такое дело не рискнул бы пойти.

Сотворенное добро может по-разному обернуться, но тут получилось по справедливости. Николай быстро привел свой внешний вид в порядок и немедленно отправился к воеводе Хромому. Боярин внимательно выслушал Николая и сказал:

– Мамонов хотел Настенку, дочь свою, к государю пристроить, а тут вы со своей принцессой, как кость в горле. Вот он и решился на злодейство. Пропадут прелаты – кто их до весны найдет и кто что подумает. Папа римский вряд ли пошлет посольство повторно – решит, что его людей по приказу государя убили. Свадьба расстроится, а тут Григорий Иванович со своей дочкой. Князю расскажи, так ведь не поверит, призовет Мамонова, а тот ему наплетет с три короба. Надо самим злодеев остановить.

– Что мы должны делать? – спросил Николай.

Воевода надолго задумался, а потом предложил план действий.

– Петька Чалый, стало быть… Темная ватага при Мамонове для всяких тайных и грязных дел. От Москвы они вас далеко не отпустят – устроят засаду на тракте, где лес погуще. – Боярин посмотрел в окно. – Снег идет, и это хорошо. Они по тракту верхом поедут, потом спешатся, лошадей спрячут, а сами затаятся у дороги. И где-нибудь обязательно наследят, сукины дети, – вон снег какой! Найдем коней, найдем и засаду. Тогда я им ратных людишек в тыл зашлю – они с ними быстро разберутся. Поедешь впереди обоза с двумя моими людьми. Ищите следы. Как найдете – сразу назад. Когда посольство отбывает?

– Завтра на рассвете, – пояснил Николай.

– Хорошо. Встретимся за час до рассвета. Место я тебе укажу.

Боярин встал, намекая, что разговор окончен.

* * *

Следы обнаружили в десяти верстах от Москвы. На свежем снегу хорошо были видны вмятины от лошадиных копыт, уходящих в сторону от дороги. Судя по узкой просеке в лесу, это была хоженая тропа.

– Человек пять-шесть, – сказал один из спутников Николая, разглядывая следы на снегу. – Здесь, через полверсты, стоит дом отшельника Мефодия. Туда и поскакали. Но следы не совсем свежие – они еще ночью здесь шли. Чуть дальше есть распадок – самое место для засады, как раз на подъеме.

– А если увести лошадей? – предложил Николай. – Кто там может быть? Разве что один из злодеев сторожит да этот Мефодий.

– Давай попробуем – хуже не будет, – согласился молодец.

И он не ошибся – при лошадях находился только Мефодий.

– Я их не звал, они сами пришли! – заверещал он, получив пару раз по морде.

– Живи пока что, – сказал Николай. – Поможешь нам коней увести. Да только не по твоей тропе – там нас увидят, а как-нибудь по лесу вдоль дороги версты на две.