Орден Звездного Зверя

Враг был слишком опасен, чтобы оставлять его в живых. А то, что все принцы безумия — мои враги, было очевидно. Часовая бомба с тикающим механизмом, ждущим удобного случая, чтобы взорваться. Если адепты сраного пророчества как-то и собираются заставить меня призывать их божка, то это самые вероятные на то кандидаты.

— Проблема в том, что если вы хотите их уничтожить, то ловить нужно сразу всех. Если просто разворошить их гнездо — то они залягут на дно, магистр.

— А у них не бывает, скажем, собраний или шабашей?

— Периодически у них бывает нечто вроде совета, но нам они не докладывают об этом, — сказал кроколюд. — Однако выследить их по отдельности более чем возможно. Так что где-то за час до мессы мы вас предупредим.

Я уважительно кивнул. Похоже, маг прекрасно разбирался в теме и не удивлюсь, если и сам подумывал, как бы избавить от них мир. Действительно, у меня как-то в уме всё было просто — пришёл к врагу на базу, зачистил, молодец.

— Самый опасный из них, — начал Геннадий, — известен под прозвищем Безумный Рыбник. Он же основатель ордена «Плачущей рыбы». Он же Рыболов всё сходное по звучанию.

— Хах, сталкивались, знаем, — хмыкнул я. — Если он сильнейший, то думаю, мы обойдёмся и без привлечения Искр.

— Не сильнейший, — поправил меня кроколюд. — Опаснейший. В первую очередь потому, что у него есть собственный орден фанатиков. Да и его хитрость не следует недооценивать. Но опасен он больше не в бою, а до него.

Изображение этого самого принца безумия возникло полупрозрачным портретом, зависшим в воздухе. Всё то же безумное выражение лица и широкая улыбка. У него будто на лбу было написано, что он отбит наглухо. Сложно определяемый возраст, где-то от сорока до шестидесяти, сказать точнее было сложно. Со старой шляпой и карикатурным костюмом рыболова, с удочкой за спиной… Такой же, как в нашу первую встречу.

— Сильнейший — Джошуа Ренц. Король геноцида, — продолжил Геннадий, и указал на изображение тёмно-синего силуэта с белоснежной улыбкой и горящими глазами. Розовые волосы будто превращались в клубы энергии и пребывали в постоянном движении. Как и его броня… когда-то лёгкая кожанка, а сейчас — почерневшие живые лохмотья, как и волосы постоянно шевелящиеся в разные стороны.

— Это вообще человек? — спросил я.

— Нет, конечно. Что-то вроде живого оружия. Его держат в подвале их логова и иногда подкармливают людьми. Но этот принц давно перешёл в четвёртую стадию и напрочь утратил рассудок. По сути это оружие массового поражения, которого они выпустят если поймут, что победить невозможно. В идеале нужно убить всех до того, как кто-то освободит это чудовище. Заточённым его будет реально убить. А если нет, то понадобится кто-то уровня господина Танатоса.

— Понял, мрачно кивнул я.

— Маркея «Гибель душ». Королева расколов, — представил девушку маг.

Она походила на нищенку. Длинные неухоженные волосы, слипшиеся в колтуны, грязная порванная одежда… единственное, что выдавало в ней истинную сущность — взгляд. Вовсе не затравленный, как можно подумать по её виду, а хищный. Будто она искала себе добычу на ужин.

— Это — Фали «Воровская крыса». Король подлости, — изображение сменилось, и я увидел невысокого полноватого парня с короткими русыми волосами и гаденькой ухмылкой. Его морда показалась мне знакомой, но я не сразу вспомнил, о ком идёт речь.

— Говорят, раньше был шестёркой среди местных бандитов, но потом был изгнан за крысятничество. Хотели прибить, но вскрылся сюрприз, парень оказался ещё и маньяком-пустотником, а таких даже среди воров не жалуют. Тем более, ещё и пойманных на краже из общака. Но вот маньяк из него получился лучше, чем вор. Особенно когда он выкрал рабов в своей банде и сожрал их души ради усиления.

Бандит, который относится к своим подельникам как к мусору… Фали Крыс. Точно! Это ведь тот ублюдок, который сперва хотел у меня спереть посох, затем привёл головорезов к храму Тиши, и здорово подгадил во время похода в Клинковую Рощу.

Тогда я сумел обойти его хитрое заклинание, связывавшее его жизнь с жизнями его людей, а затем обратил в пустотника. Другого способа избавиться от бессмертного ублюдка у нас не нашлось. Но после потери памяти он последний, кого я хотел бы вспомнить. А зря, дела всегда нужно доводить до конца.

— Сильный? — спросил я.

— В тройке сильнейших, — кивнул Геннадий. — Дальше — Харт. Дирижёр пустоты. Он же…

— Король Неудачников! — воскликнул я. — Но разве он не мёртв? Я сам видел, как Мейяру делал из него отбивную!

— Ха. Тогда понимаю, почему он теперь выглядит так…

Изображение сменилось и теперь я видел болезненного вида доходягу, который будто побывал под бульдозером. На парне буквально живого места не осталось. Множество бинтов и следов от давних переломов, засохшие рваные шрамы и сломанный нос.

— Почему он просто не сходит к целителю? — удивился я. — Или зелья в конце-концов…

— Раны, нанесённые магией заживают очень плохо, — заметил Геннадий. — А Помойный хозяин…

— Мейару Многогранный, священный зверь богини Дафны, не любит, когда его так называют, — заметил я с лёгкой улыбкой.