Ордер на убийство

– Завтра. Сейчас она в церкви, на отпевании. Я похороню ее по-христиански, на местном кладбище. Она была верующая, как и я. И… знаете… вот что… – Встав, подошла к секретеру. Открыла ящик, достала нечто, завернутое в белую тряпицу. Повернулась, протянула ему: – Вот. Передайте, пожалуйста, это Павлу Александровичу Молчанову. Нина Николаевна просила меня, если с ней что-то случится, передать это ему. Обязательно.

– А что это?

– Деньги. Простите, но здесь только шестнадцать тысяч долларов. Две тысячи мне придется истратить на ее похороны. Но остальное возьмите.

– Римма Валентиновна, я не возьму эти деньги. Я просто не могу их взять.

– Нет, вы их возьмете. Обязательно возьмете. Иначе грех. Это была ее последняя воля. Она так и сказала: «Если со мной что-то случится, передай эти деньги Павлу Александровичу Молчанову, чтобы он мог продолжить расследование». Возьмите их. Помните, она сейчас видит нас с вами.

– Римма Валентиновна, оставьте лучше эти деньги себе. Вам они пригодятся.

– Петр Александрович, вы что? Как я могу оставить эти деньги себе? Я верующий человек, если я не передам их вам, я никогда себе этого не прощу. Нет уж, возьмите эти деньги – если вы хоть чуть-чуть дорожите памятью Нины Николаевны. Возьмите, возьмите. – Взяв его ладонь, сунула туда сверток. Зажав его пальцы вокруг тряпицы, резко отняла свои руки. – Эти деньги пойдут на дело, о котором Нина Николаевна все время думала. Все, Петр Александрович, я больше не могу. У меня сердце просто разрывается, я не могу больше. Извините, ради бога.

Переглянувшись с Ларисой, он встал:

– Хорошо, Римма Валентиновна. Если что, я могу вам позвонить, написать?

– Да, конечно. Знаете, идите, сейчас как раз отойдет автобус на станцию.

Доехав на автобусе до Серпухова, они сели в первый же идущий в Москву пассажирский поезд. Когда поезд тронулся, Лариса, закрыв лицо руками, заплакала.

Глава 18

Идеальная погода для клева, подумал Молчанов. Теплое утро, накрапывает дождь.

Свернул с шоссе на тропинку, ведущую через кусты и бурьян к водохранилищу, прошел к камышам у самой воды. Остановился.

Весь предыдущий день он потратил на то, чтобы изучить местность и опросить всех, кто мог рассказать ему хоть что-то об официанте Володе. Больше всего сведений о нем он собрал на базе «Рыболов-спортсмен Подмосковья». Он узнал, что здесь, на Клязьминском водохранилище, Володя – частый гость. В соответствии со сведениями, которые он собрал, выходило, что Володя должен был рыбачить где-то здесь.

Двинулся дальше, к сменившим камыши кустам, закрывающим водохранилище от обзора. Сейчас он был без парика и усов, которые заранее снял и спрятал в карман куртки.

Убедившись, что он здесь один, застыл, весь превратившись в слух.

Все, что касалось рыбалки, он знал еще с детства, когда вместе с дедом, дом которого в Рыбинске стоял на берегу водохранилища, уходил на весь день добывать судаков и лещей. Если Володя действительно понимает в рыбалке, он должен сидеть у хорошо исследованной Молчановым за вчерашний день и находящейся сейчас совсем рядом небольшой заводи, надежно скрытой кустами. Лучшего места для рыбалки в этой части водохранилища просто нет.

Небо было затянуто серыми тучами, шуршал дождь, за кустами в воде изредка всплескивала рыба. Выждав, Молчанов начал осторожно скрадывать расстояние до заводи. Подойдя к кустам вплотную, застыл. Ветра не было, и он хорошо слышал звуки за кустами, где, без сомнения, сейчас находился рыбак. Вот заскрипел песок, вот булькнуло грузило, а вот рыбак негромко чертыхнулся. Голос принадлежал человеку не старше тридцати лет и был очень похож на голос Володи.

Обогнул кусты, присел на корточки. Осторожно выглянул.

Да, это был Володя. Держа в руках удочку, официант, обутый в черные резиновые рыбацкие сапоги, в непромокаемой куртке оранжевого цвета, стоял, чуть зайдя в воду. Несмотря на дождь, капюшон куртки был откинут. Чуть позади, на песке, лежал рюкзак и стояло пластиковое ведро, в котором плескалась рыба.

Быстро выйдя из-за кустов, Молчанов подошел к официанту вплотную. Сказал негромко:

– Володя, привет.

Резко обернувшись, официант уставился на него, испуганно моргая. Быстро оглянувшись, снова уперся в него взглядом. Молчанов усмехнулся:

– Не оглядывайся, сучара. Мы одни. Никто ничего не видит, никто ничего не слышит.

– А что? – спросил официант. – Что вам надо?

– Что, что… Ничего. Удочку опусти. Кому сказал, положи ее на землю!

Не сводя глаз с Молчанова, Володя присел на корточки. Положил удочку, выпрямился. Повторил:

– А что? Что вам от меня надо?

– Не помнишь меня?

– Вас? А что вам надо?

– Что мне надо? – Взяв официанта одной рукой за ворот рубахи, подтянул его к себе. – Ты все забыл? Забыл, сучара, как подставил меня? Как сдал мусорам? Память плохая, да?

– Я… я… – Задыхаясь, Володя попытался высвободить шею. – Я никого не сдавал… Я ничего не сделал… Клянусь…

– Клянешься? А кто меня опоил? Кто «дурь» влил в шампанское? Не ты?

– Я… я… я ничего вам не вливал… Я просто шампанское подавал…

– Ах, ты просто шампанское подавал? Да?

– Д-да… – выдавил Володя. – Я… я ничего…