Ордин-Нащокин. Опередивший время

К началу царствования Алексея Михайловича сполна обнажились проблемы, откладывать далее решение которых было бы губительно для российского престола. Вызовы и угрозы проистекали как из недавнего, так и из более отдаленного исторического прошлого, однако поиски ответа на них утопали в насущном, в неспособности решать задачи самоуправления и жизнеобеспечения. Молодому царю предстояло принять на себя решение унаследованных проблем, тяжким грузом громоздящихся у порога российского престола. Необходимо было обезопасить столицу и государственные границы с юга от «татарских загонов», вернуть в лоно Русского государства исконные земли с православными святынями Киева, освободить от шведской оккупации балтийское побережье, открыв торговые пути в Европу. Вокруг этих программных задач давно велись дискуссии, однако подступиться к их решению было далеко не просто. С чего начать, какими ресурсами обеспечить их выполнение и, наконец, каковы будут результаты, будет ли достигнут успех?

Забегая вперед следует отметить: именно эти краеугольные задачи предопределяли политику власти на протяжении всего царствования Алексея Михайловича. На их решение ушли долгие годы. Попытки преодоления возникающих проблем сопровождались огромными трудностями, стоили немалых жертв. Надежды оправдались лишь отчасти. Тому было немало причин и объяснений. Как бы то ни было, власть вынуждена была действовать, не имея ясного представления ни о способах решения стоявших перед ней задач, ни о необходимых для этого силах.

Среди наследников родовитых фамилий было немало тех, кто в свое время выжил, выстоял в Смуту, кто пошел на компромисс, избрав на царство Михаила Романова. Им было далеко не безразлично, как пойдут дела в возрождаемом государстве. Угодны или неугодны будут они новому царю, приглянулись или нет, но эти люди в своих помыслах руководствовались стойким гражданским, патриотическим чувством. К тому же они по завету предков призваны были служить державе, оберегать ее, а когда это требовалось — жертвовать собой. В критических для Отечества эпизодах они оказывались в нужное время в нужном месте, спасая ситуацию, выравнивая крен государственного корабля.

В среде высшего боярства, как и духовенства, вызревало поколение, для которого гнетущее обитание в сообществе, погруженном в стяжательство, своеволие, пьянство, становилось невыносимым. Приходило понимание того, насколько дальнейшее сползание общества в безвременье подтачивает устои государства, ведет к утрате того немногого, что удалось отстоять в годы Смуты. И в светской власти, и в среде церковников пробуждались мысли, зовущие к действию, прежде всего к тому, чтобы воссоздать прочную власть в центре, в Москве. Наиболее уязвимым местом выступали расхлябанность в аппарате государственного управления, отсутствие согласованности в функциях управленческих структур — приказов, в их взаимодействии с органами власти на местах.

Проблемы проистекали из слабости власти, главной причиной которой была нехватка людей, знающих дело и болеющих об интересах государства. Монархическая власть заявляла о себе весьма робко, казна была наполовину пуста, должностные лица несли службу «спустя рукава». Возможность консолидации, вовлечение в оборот необходимых ресурсов верхушке общества виделись на основе всемерного повышения ответственности и дисциплины, наведения порядка путем применения суровых мер принуждения и наказания. Необходимы были решительные действия, чтобы сдвинуть с мертвой точки, придать обществу движение в сторону государственного и правового устроения. Для реформаторов «первой волны» во главе с Морозовым таким направлением стало укрепление налоговой дисциплины и на этой основе пополнение пустующей государственной казны.

Мыслящих людей не оставляли раздумья о том, насколько ущербным на фоне окрестных стран выглядело Русское государство. К пятому десятилетию XVII века ее геополитическое положение было удручающим в сопоставлении с тем, какой была и чем располагала Русь всего столетие назад. Речь Посполитая завладела большей частью территории древней Киевской Руси, стояла буквально у московского порога. В ответ на попытки московитов военным путем потеснить врага поляки по Поляновскому миру (1634) выставили свои форпосты в 18 километрах от Москвы. Балтикой с ее побережьем целиком владела Швеция, переименовавшая это водное пространство в «Шведское озеро». С юга Москва, как и соседние с ней местности, находилась под непрестанной угрозой губительных рейдов крымско-татарской конницы, разорявшей города и селения, уводившей в рабство тысячи людей. За Крымом стояла еще более грозная опасность — Османская империя, не скрывавшая намерений подчинить все христианские земли Запада и Востока и поднять над ними зеленое зная ислама.

* * *