Ордусь. Книги 1-7

Внутри ризницы пол был усеян разнообразным мусором. Древние иконы, сорванные с привычных мест, стояли, наскоро прислоненные к стенам; с них уже сняли отпечатки и всякое прочее, потребное для определения научными способами личностей преступников и характера происшествия. Одно из окон было разбито вдребезги и прикрывающая его снаружи решетка чудовищно покорежена – словно сквозь нее протиснулся небольшой, но вполне упитанный слон. Старинные резные шкапы сандалового дерева, в которых хранились реликвии, стояли распахнутые. В углу, за сбитой в сторону катапитастой, как-то сиротливо и словно обижаясь на то, что она не понадобилась грабителям, млела отлитая из чистого золота, примерно в четверть шага высотой скульптурная группа, изображавшая сидящих на конях рядом друг с другом Мамая и Дмитрия Прохоровских. И великие князь и хан, и кони их были как живые. Скульптор виртуозно отразил момент, когда с вершины кургана, в ту пору Мамаевым еще не прозванного, национальные герои Ордуси взволнованно наблюдают, как на поле под Прохоровкой их объединенные силы ломают хребет польско-литовским полчищам, вторгшимся в самое сердце страны, — ломают и, как помнил Баг из курса истории, гонят потом гадину с переломленным хребтом аж до самого Грюнвальда…

Похоже, приходили именно за крестом. Так решил для себя Баг, глядя на ярко мерцающее золото изваяния. А впрочем, как бы они перли вот эту, к примеру, тяжесть? Крест унести легче… Нет, не нужно поспешных выводов… Не нужно.

Бронированный шкап ханбалыкской работы, украшенный миниатюрным изображением братающихся Александра и Сартака, был буквально распорот автогеном, и кварцевое стекло, под которым обычно красовался крест Сысоя, растрескалось – а рядом с замком нагло зияла огромная дыра с оплавленными краями.

На полу рядом со шкапом валялся чудовищных размеров лом, согнутый под прямым углом.

«Интересно…», — подумал Баг, глядя на лом.

Оставалось только поражаться: это сколько же времени грабители возились? Шумно возились, ярко возились… А ведь они не могли знать, когда начнется очередной обход!

Надо немедленно выяснить, как часто и как тщательно совершаются обходы.

Спугнув двух научников, Баг подошел ближе и заглянул в сейф.

— Здесь и находился наперсный крест святителя и великомученика Сысоя, безвинно павшего жертвой фанатиков в тысяча триста восемьдесят седьмом году…

Баг обернулся – перед ним, чуть оттеснив сделавшего свое дело Крюка, стоял начальник отряда вэйбинов квартальной управы Яков Чжан, могучий юноша двадцати лет с совсем детскими еще глазами; Яков славился мирным нравом и большой любознательностью. Чтобы посмотреть ему в глаза, Багу приходилось задирать голову.

— Какое святотатство! — молвил Яков, покачивая головой. — Я бы немедленно выбрил негодяям подмышки и голову и отправил отбывать заключение пожизненно!

— Что еще похитили? Кроме креста? — поинтересовался Баг, доставая очередную сигарету «Чжунхуа». — Тут всё уже осмотрели?

— Единочаятель Лобо, докладываю! — Яков Чжан отвлекся от грустных дум о святотатстве, вытянулся во весь рост и вообще принял официальный вид. Его извиняла только молодость. Крюк лишь чуть усмехнулся в свои висячие усы, покосившись на бравого молодого гиганта. Баг понимающе улыбнулся Крюку глазами и сказал с нарочитой церемонностью:

— Вы свободны, единочаятель хорунжий.

Крюк опять козырнул и, четко повернувшись, удалился.

— Рассказывайте, единочаятель Чжан.

— Нами был произведен полный первичный осмотр места преступления. Осмотр показал, что, кроме драгоценного аметистового креста великомученика Сысоя, более ничего не похищено. Согласно указаний драгоценного преждерожденного единочаятеля Алимагомедова мы в настоящее время привезли сюда всех лиц, каковые, по нашим прикидкам, находились во время совершения преступления в ризнице или же в непосредственной близости от оной. Это научники, работавшие с реликвиями, в том числе и с драгоценным наперсным крестом, а также местные иноки. Брат ризничий, брат рухальный… Беседы с ними уже проводились, с некоторыми – неоднократно, но на месте преступления с ними еще не работали.

— Замечательно, единочаятель Чжан… — Баг щелкнул зажигалкой. — Все эти… э-э… лица. Они где у вас находятся?

— В подсобном помещении ризницы, единочаятель Лобо. Это во дворе. Мы из предосторожности держим их в разных комнатах, дабы они никоим образом не могли снестись друг с другом и вступить в сговор.

— Разумно, — кивнул Баг.

Чжан повернулся и, высоко поднимая ноги и приподнимая полы халата, шагая поверх обломков, стал пробираться к выходу. Баг последовал было за ним – но тут в рукаве у Бага запиликала трубка.

— Да?

— Единочаятель Лобо? Это Алимагомедов. Как у вас там?

— Пока все идет согласно уложениям.