Ордынская броня Александра Невского

К началу лета князь Александр возвратился в Новгород Великий. И в городе и на Городище все было спокойно. Князя ожидали юная жена и мать, приехавшая к сыну погостить и помочь устроить хозяйство молодой снохе. Александр еще не привык к семейной жизни. Потому и ушел в поход на Шелонь два месяца спустя после свадьбы. Однако возвратясь домой, понял, что истосковался по родным, соскучился по Александре, устал от походной жизни, полной лишений и неудобств. О той, прежней женщине, бывшей душой его помыслов, исканий и желаний, он старался более не вспоминать. И как только мысли о Елене приходили к нему, у него начинало щемить сердце и ему хотелось мстить за поруганную любовь.

Теплом и заботой встречала его матушка. Александра была здесь же, и он видел, чувствовал, что она ненавязчиво пытается всеми силами обратить его внимание на себя, и сам невольно отвечал ей тем же. Замечал, что матушка немного ревнует ее к нему, но вида не подавал. Когда он днем где-нибудь оставался с женой вдвоем, то нежно брал ее десницей за талию и, привлекая к себе, целовал в уста. Она не сопротивлялась и со всей своей девичьей искренностью, доверчивостью тянулась и льнула к нему. Он понимал, что она — еще дитя в душе — видит в нем зрелого и сильного мужа. Явно чувствовал свой опыт, превосходство, умение в общении с женщиной. Она доверялась ему. И потому он не мог подвести, чем-то обидеть, оскорбить ее. Жизнь князя Александра дома приобретала какой-то размеренный и плавный ход. И он сам удивлялся тому, что все чаще испытывал какое-то мягкое и бархатное чувство успокоения и уверенности. Былое раздражение и постоянное возбуждение оставляли его навсегда. Уже, казалось, не надо было чего-то постоянно ожидать, куда-то торопиться. Достаточно было привлечь к себе и обнять молодую жену, как все становилось на свои места.

* * *

В августе страшные вести, долетевшие со Среднего Поднепровья, взволновали новгородцев. Стало известно, что войско царя Батыя полностью разгромило половцев, остатки же половецких орд под рукой хана Котяна ушли к уграм за Карпатские горы. Подлинная беда пришла следом. Люди с ужасом рассказывали, что татарская рать обступила Переяславль Южный. Татары установили пороки и порушили стены града. Затем по переметам ворвались в проломы и взяли город копьем. Пощады не было ни воям, ни мирному населению. Говорили, что татарские ратники «изби всехъ, и церковь Архангела Михаила съкруши, и епископа Семиона убиша, и сосуды церковныя бесщисленыя, сребряныя и златыя, и драгаго камениа поимаше».

Иную татарскую рать числом до десяти тысяч царь Батый послал к Чернигову. Князь Михаил Всеволодович бросил град свой и людей на произвол судьбы, как только услыхал о нахождении татар. С домом своим и дружиной бежал в Киев. Татарская рать подошла к Чернигову и обступила его. Но один из удельных князей Черниговской земли Мстислав Глебович вышел на помощь со своим полком и подступил ко граду с северо-востока. Русичи встали у восточных ворот и реки Стрижень. Татары же приступали ко граду с десного берега Десны и со стороны Олегова поля на Предгородье. Лютая сеча была у Чернигова. Татары метали в черниговцев снаряды из мощных пороков. Били с расстояния в полтора перестрела камнями такого веса, что четыре сильных мужа едва могли поднять. Поражены были многие защитники, порушены градские стены. Яростный бой был между татарами и черниговцами у восточных ворот со стороны Стрижня. Дрались насмерть и побили многих татар. Но татарские стрелы сыпались дождем и татары одолели. Полк Мстислава избили почти весь у града и у ворот. Ворота вышибли тараном и ворвались в Чернигов. Город запалили огнем. Черниговский епископ был схвачен татарами. Его отвели в Глухов, но потом оставили в живых. После взятия города татарские воеводы распустили своих воев грабить и жечь Черниговскую землю, ее города и села. Татарские отряды взяли Городец Остерский, Любеч, Листвен, Стародуб, Чечерск, докатились до границ Смоленской земли.

В Смоленске и во Пскове царил сильный пополох. Говорили, что вятшие псковские мужи во главе с Твердилой Иванковичем мутили народ, пугая всех тем, что татары скоро возьмут Смоленск, а там уже и до них недалече. Чтобы разобраться, в чем дело, князь Александр вызвал к себе Ратмира. Довольно долго не призывал он к себе меченошу. Но тут настало время забыть обиду. Теперь посылал его лазутчиком во Псков, дабы разведать, в чем там дело было. Вместе с Ратмиром посылал и еще одного верного человека — Якова-полочанина. Тот прибыл ко двору Александра от князя Брячислава Полоцкого вместе с людьми молодой княгини. Был он умелым охотником и добрым воином и теперь служил ловчим у князя. Ратмир и Яков снарядились, оделись торговыми гостями и ускакали во Псков в конце августа.