«Ореховские» круче «Сицилийских». История московских организованных преступных сообществ

Буторину это было необходимо, чтобы укротить вышедших из подчинения курганских бандитов и заодно наладить отношения с преступным миром, у которого Солоник вызывал аллергию. Как говорил Пустовалов на допросах, он с честью выполнил задание. Кстати, Зайцев и Пирог присутствовали в Греции на похоронах…

Одиннадцать штатных киллеров ореховской группировки были задержаны сыщиками МУРа. Для Буторина это был отчаянный удар. Не спасла и «прикормка». «Свой человек» проглотил деньги, но ничего не смог сделать для Буторина… и ему пришлось срочно покинуть Россию.

Теперь оставалось только вспоминать золотые дни. Когда Тимофеев был убит, Буторин подал Лернеру сигнал: «Король умер…» По поддельному паспорту на имя Владимира Щербакова он немедленно выехал в Израиль. Но полиция дала понять чужеземным гангстерам, что здесь другие порядки. Кортеж из двух «Мерседесов-600» и двух «джипов гранд чероки» был задержан. В них разместилась теплая компания: сам Буторин, Цви Бэн-Ари, он же Лернер, Марат Полянский, Дмитрий Надеев (Надей), Сергей Ананьевский (Культик), Феликс Шарматава и иные «представители российской общественности». Все тут же угодили в компьютер израильской полиции, что никак не входило в планы Буторина.

В следующий раз он прибыл для потрошительства Лернера под именем Исахима Карслиева. На этот творческий псевдоним Буторина Лернер был вынужден открывать счета в разных банках и переводить в них дань, исчисляемую сотнями тысяч долларов. Но теперь все было по-другому. Тимофеев вел с Лернером честную игру – фифти-фифти. Буторин требовал по рэкетирской привычке городского рынка все. Его не интересовало, что Сильвестр подходил к Лернеру щадяще, понимая, что лошадка должна быть прикормленной. Ося видел в Лернере не партнера, а колодец, который надо было вычерпать до дна, а потом зарыть.

Ходят слухи, что Буторин-Карслиев вывез чуть ли не два десятка миллионов долларов, то есть весь актив Лернера. Вот почему Лернер, как опытный уголовник, почувствовал опасность и попросился в израильскую спасительную тюрьму.

Есть еще один аспект этого безумного, как современный мир, дела. Лернер передал Буторину массу компромата на людей из российской власти, с которыми был связан финансовыми узами, и появления Буторина в Москве с трепетом ожидали не только уголовники, но и кое-кто во фраке. Теперь, когда Буторин оказался за решеткой в Испании, опасность для Лернера миновала. В начале 2003 г. он был освобожден из-под стражи в Израиле, и, может быть, мы получим удовольствие когда-нибудь увидеть его в России.

Охота на «орехового медведя»

Ваша честь! Господа присяжные заседатели! Да, банда была!

Если хотите и дальше жить так, как сейчас, – дело ваше!

Если хотите жить нормально, принимайте правильное решение!

Из последнего слова в Мосгорсуде в начале декабря 2006 г. Лосева Игоря Юрьевича, ветерана бандитской орехово-борисовской группировки (клички Лось, Сохатый).

Последние из могикан…

Ушлый читатель сразу поймет – речь пойдет об ореховских бандитах. Казалось бы, уже все сказали и рассказали. Чего же еще?

Уважаемые читатели, мы и сами поразились, что жизнь нас все время возвращает к этой вроде бы вконец заезженной теме. Никак не думали, что может произойти нечто дополнительное.

Наши очерки о похождениях Сергея Буторина, братьев Андрея и Олега Пылевых, курганских бандитах под руководством Нелюбина, Игнатова, Колегова оказались лишь вершиной айсберга. А вот подводная его часть в силу социального потепления продолжает все обнажаться и обнажаться, и, кто знает, может, еще не раз придется возвращать ваше внимание к делам дней минувших, но совсем недалеких. Они встают перед нами немым укором в том, что мы по безалаберности просмотрели нечто важное, отчего жизнь наша тесно переплелась с криминалитетом, и мы вместо ее благочестивого лика теперь взираем на отвратительный кровавый бандитский оскал.

И еще раз о наболевшем и надоевшем. Бандитский беспредел с начала девяностых продолжают держать под уздцы усталые и обиженные властью парни из МУРа. Они работают из последних сил на общество, которое не замечает их усилий и ничего не делает для укрепления этой тонкой перемычки между нашей действительностью и бездной воровского порока. Равнодушие – это приговор самим себе. В данном случае общество должно, потребовать у власти, чтобы те, кто сегодня последняя наша надежда на защиту, жили достойно, а не думали все время о прокорме семьи, перестали ездить за свой личный счет в служебные командировки и, наконец, поняли, что не зря принесли присягу на верность государству и его закону…

Когда я знакомился с материалами этого кровавого дела, в очередной раз почувствовал трепет перед энтузиазмом муровских парней.