Орел и Дракон

— Благодари богов, что это первое серьезное разочарование за все время, — незаметно шепнул ему на ухо Орм, видно, понявший по его лицу, что сейчас чувствует молодой конунг. — Для тебя еще найдется десять знатных невест, а державу ты и сам завоюешь.

— Не сомневаюсь, — буркнул Рери.

Графиня Гизела недолго оставалась на пиру: на ночь она должна была вернуться в обитель Сен-Пьер, где ждал ее брат-король. Ей же досталась почетная миссия объявить ему, что Харальд сын Хальвдана согласен на все его условия: он принимает Христову веру, женится на графине Теодраде и становится графом Фландрским. Рери смутно чувствовал, что ей не слишком нравится такой исход — а может, ему и казалось. Тем не менее, в графине-матери он видел свою союзницу и вышел проводить ее за ворота Перона.

— Вот еще что! — он вдруг вспомнил о Тибо. Несмотря на собственные разочарования, нельзя забывать об обещаниях, данных своим людям — а юный франк уже казался ему своим человеком. — Помнится, у тебя была в доме девушка… воспитанница, ее звали Адель.

Графиня наклонила голову, с седла заглядывая ему в лицо, и слегка улыбнулась:

— Я еще тогда заметила, что она понравилась тебе. Жаль, что ее род не слишком высок, для человека королевского рода она не подойдет. А то она, пожалуй, могла бы тебя утешить.

— Да нет! — Рери поморщился. — Я не об этом. На ней хочет жениться кое-кто другой. Ее жених ведь погиб?

— Верно, она была обручена с Ведульфом Перонским. Жаль, что они не успели обвенчаться — возможно, удалось бы оставить наследника…

— По ней сохнет Тибо.

— Для меня это тоже не новость. Они ведь жили в моем доме и целые дни проводили у меня на глазах. Жаль, что мои собственные дети так далеко от меня… — графиня снова вздохнула.

— Если мы дадим ему хорошую должность там, во Фландрии — он сможет на ней жениться?

— Ты хочешь взять мальчика с собой?

— Да какой он мальчик? Когда я был таким «мальчиком», я уже Харда Богача убил… ну, ты его не знаешь. Тибо взрослый мужик. И в бою себя показал не хуже других… сколько я успел заметить. А нам нужны преданные люди, особенно франки. Ведь во Фландрии тоже есть франки?

— Да, их там уже не меньше, чем самих валлонов или фламандцев.

— Ну, вот. Пригодится. Нам будет нужен каждый человек, знающий язык, страну и все порядки. Одно дело — грабить, а совсем другое — управлять.

— Хорошо, я скажу ее родным, чтобы пока не обручали девочку ни с кем другим. Один год она будет его ждать. Если за это время Тибо создаст себе положение и заведет дом — отчего ей не выйти за него?

Рери кивнул. Тибо останется доволен таким договором, а преданные люди, знающие местный порядок, им и в самом деле пригодятся. Надо же с кого-то начинать.

Они миновала городские ворота, проехали по мосту. Уже начинало темнеть, в рядах виноградников на склонах густели тени.

— Мне жаль, что все так вышло, — сказала вдруг графиня. — Я бы предпочла, чтобы мужем моей дочери стал ты, Рейрик. Я с большим удовольствием назвала бы тебя моим сыном. Но именно потому, что… Это невозможно именно потому, что ты такой, какой ты есть. Решительный, самоотверженный, благородный… и немного наивный. Слишком верящий в благородство других.

— О чем ты? — Рери нахмурился. — Скажи еще раз, я не все слова понял.

— Ты не понял моей мысли. И не удивительно, если ты не знаешь…

— Что я не знаю?

— Что вчера случилось.

— А что случилось?

Графиня сделала знак своей свите, чтобы отъехали от ворот, а потом показала Рери, что хочет сойти на землю. Он помог ей спуститься с седла, ничего не понимая.

— Ты ведь не знаешь? — графиня Гизела испытывающее взглянула ему в лицо, и он даже с удивлением обнаружил, что она смотрит на него снизу вверх. Как-то раньше ему не бросалось в глаза, что он выше нее ростом.

— Я ничего не понимаю. Говори быстрее, в чем дело? — Рери в нетерпении схватил ее за руку. — Извини, — буркнул он, когда графиня мягко высвободила руку. Прикосновение к ее мягкой, теплой руке вдруг смутило его, так что даже стало жарко. Он ясно осознал, что с некоторых пор смотрит на нее не как на свою несостоявшуюся «мать», а как на женщину, и те тринадцать лет, на которые она была его старше, только наполнили его горячим желанием выглядеть как можно взрослее и значительнее — хотя раньше он и так считал себя достаточно взрослым.

— Моя дочь была вынуждена… — начала графиня и осеклась. — Но сначала я должна попросить тебя: дай мне слово, что об этом нашем разговоре никто не узнает.

— Почему я должен давать такое слово?

— Я не хочу, чтобы между тобой и твоим братом возникла ссора. И тем более не хочу, чтобы моя дочь стала ее причиной. Судьба решена, и нужно смириться. Сохранить мир сейчас важнее всего, ты понимаешь это? И для вас, и для нас. У нас у всех слишком много врагов, и мы должны сделать все, чтобы объединиться и обрести силу.

— Да говори же быстрее! — Рери снова схватил ее за руку и сжал. — Я сам решу, как мне быть и что делать. Но я должен знать, что происходит — если уж у меня под носом происходит что-то важное, а я ничего не вижу!

— Моя дочь была вынуждена признать своим мужем короля Аральда. Он уже им стал.