Орел и Дракон

При свете стала видна вся постройка — прямоугольная, длинная, как дом какого-нибудь северного хёвдинга, и таким же образом двумя рядами столбов разделенная на три части: одну срединную, высокую, и две боковые, пониже. Но на этом сходство и заканчивалось. Столбы, как и стены, оказались каменными, очагов не было вовсе, и смалёндцы пришли в недоумение, как же удается нагреть это здание, с такими большими окнами и без огня. Средняя часть дома заканчивалась маленьким закутком, вроде спальных чуланов в северных домах, но вместо лежанки там стояло нечто похожее на каменный стол, совершенно пустой.

Ничего примечательного обнаружить не удалось. Простые железные светильники, на которых горело несколько восковых свечей — это их огни снаружи выглядели неупокоенными духами, — какие-то изображения на стенах. И все. Однако, чтобы осмотреть все это, сначала пришлось выгнать наружу десятка три-четыре местных, которые плотно набились в святилище и стояли там на коленях в темноте. Среди них оказалось еще двое таких же, как и тот, что встретил смалёндцев на пороге — в черных одеждах и с выбритым теменем.

— Если вы ищете добычи, то напрасно, — продолжал тот, первый, не отстававший от них. — Всего два дня назад Сен-Валери и наша обитель подверглись нападению северных людей, ваших соплеменников. Они забрали скот, остатки имущества, которое уцелело после прошлогоднего набега, увезли молодых женщин и юношей. И вся наша богослужебная утварь, скромные дары, какие уделили нам братья из обители Сен-Рикье и преподнес добрый сеньор Ангильрам, виконт Аббевилльский, снова были нами утрачены.

— Я же говорил! — воскликнул Рери. — Здесь уже кто-то побывал! Кто это? Как звали их конунга?

— Не могу ответить на твой вопрос. — Франк развел руками. — Он не спрашивал моего имени и не называл мне свое. И ты тем скорее поверишь в правдивость моих слов, что и сам поступаешь так же.

— Я — Хрёрек сын Хальвдана, — надменно ответил Рери, и в самом деле не уверенный, стоит ли называть свое имя этому полусумасшедшему. — А это — мой старший брат Харальд. Мы из Смалёнда, где правит наш родич Гудлейв сын Ингвара. А наш отец, Хальвдан сын Харальда, когда-то правил в Южной Ютландии и владел виком Хейдабьюр.

— Я хорошо знаю Хейдабьюр, — кивнул франк. — Там я был продан и прожил в рабах около трех лет, пока епископ Ансгарий, да благословит Господь его благочестивые труды, не выкупил меня с двумя другими братьями и не позволил вернуться домой. Там я и выучил язык северных людей, что было мне тем легче сделать, что с детства я владел старинным языком франков, в котором там много общего с северным языком.

— Был продан? Так ты раб? — Рери нахмурился.

Принижающая достоинство беседа с рабом его не прельщала, но любопытство пересиливало: ему хотелось разобраться, что здесь происходит, а как знать, найдется ли другой собеседник.

— Я — брат Хериберт, один из смиренных последователей святого Бенедикта. — Франк наклонил свою удивительным образом выбритую макушку. — Здесь, в обители святого Валерия, служил я Господу вместе с другими братьями, и вместе с другими был захвачен северными людьми пять лет назад. Тогда нас распродали в Хейдабьюре, и судьба прочих братьев, кроме брата Дионисия и брата Бертульфа, мне неведома. Только мы втроем, благодаря Божьему милосердию и попечению епископа Ансгария, вернулись домой. Но Господь, не спуская к грехам нашим, не дал сему злополучному краю насладиться миром — в прошлом году снова был набег, и в этом году тоже. Братья бежали, унося священные реликвии, а я и двое братьев моих остались, чтобы ободрять этих несчастных, потерявших имущество и детей, и молиться за них.

Он наклонил голову, выражая как смирение, так и стойкость в борьбе с судьбой. Несмотря на его нелепый вид и темные речи, в глубине души у Рери шевельнулось что-то вроде уважения к этому… Хериберту, как его там? При всем своем спокойствии и смирении, ни трусом, ни размазней он явно не был, если добровольно остался в этом месте, где ему грозят плен и рабство, известные отнюдь не понаслышке.

— Где сейчас эти люди, которые были здесь? — спросил Харальд.

— Они ушли вверх по реке. Следует опасаться, что целью своей они избрали святую обитель Сен-Рикье или город Аббевилль. Находясь в удалении от моря, те уж лет десять не подвергались разграблению.

— Их много?

— Думается, что около тысячи.

— Но не больше?

— Если и больше, то не намного.

— Когда они ушли?

— Только вчера поутру.

— Они пошли на своих кораблях? — задал вопрос Харальд и оглянулся, словно мог, проходя по городку, не заметить чужие боевые корабли!

— Да. На несчастье этого края, Сомма годна для прохождения северных судов почти до самого истока.

— А скажи — ты не слышал о таком конунге, по имени Ингви сын Сигимара? — спросил Рери.

— За исключением Рагнфрида Железного, ты, Хрёрек, и твой брат Харальд — единственные вожди северных людей, чье имя мне удалось узнать. Прочие не оставляют времени для разговора и знакомства, предпочитая знакомить с нами только клинки своих кровожадных мечей.

— А хорошо сказал! — Орм ухмыльнулся.