Орел/Решка

– Возможно, – нахмурился Эфраим. Он слишком сильно старался помочь себе и не нашел даже минуты подумать о том, что мог бы совершить для общего блага. Может, Натан прав, и не стоило всю эту историю держать при себе. – Но мы на самом деле не знаем, как работает монета. Думаю, стоит притормозить и попытаться выяснить границы ее действия. Она не всегда делает в точности то, что я хочу. Если мы захотим мира во всем мире, то можем с одинаковым успехом или заставить всех сложить оружие, или же стереть человечество с лица Земли. Похоже, монета произвольно добавляет плюсы или минусы при исполнении желания.

Именно так желание Натана привело к отъезду Джены из Саммерсайда.

Друг кивнул:

– Хорошо. Притормозим. Сосредоточимся на мелочах.

– И мы не будем использовать монету для того, чтобы изменять чувства людей или заставлять делать их что-то против собственной воли, – сказал Эфраим.

Натан хмыкнул:

– Да какая разница. Люди каждый день манипулируют друг другом без помощи всякой магии, но раз уж ты хочешь играть честно…

Эфраим вытащил монетку:

– Надо убедиться, что мы касаемся друг друга, когда я загадываю желание.

– Ну и кто теперь извращенец? – ухмыльнулся Натан. – Ну так что будем делать дальше, босс?

– Я хочу, чтобы Джене не пришлось уезжать.

– Лицемер, – закашлялся Натан.

– Так я же не пытаюсь манипулировать ее чувствами. Я действительно не хочу потерять ее, только не теперь, когда что-то стало получаться. И Джена тоже не хочет уезжать.

– Ладно, давай сделаем это, – зевнул Натан.

Эфраим схватил друга за левую руку и загадал желание:

– Я хочу, чтобы Джене не пришлось переезжать.

Эфраим говорил себе, что делал это ради Джены, а не ради себя. Он подбросил монетку правой рукой и поймал:

– Решка.

Его качнуло в сторону, словно он ехал на поезде, и тот внезапно затормозил. Воздух вокруг зарябил, и через мгновение Эфраим уже не стоял в своей комнате, а сидел за столиком в кафе. И за руку его держал не Натан, а Мэри, очутившаяся перед ним.

– Ой, – выдавил Эфраим.

Глава 12

Мэри вздрогнула от удивления и воззрилась на него. Эфраим спрятал монетку в ладони.

– Ты чего это? – спросила она.

– Как я… – Эфраим зажмурился и открыл глаза. Он все еще сидел в кафе. Огляделся, но Натана нигде не было. – Что… что я сказал?

Он положил четвертак в карман. Стоило ему решить, что он разобрался в работе монеты, та подкидывала ему очередную загадку. Почему на этот раз она перенесла его в закусочную? И куда подевался Натан?

– Ммм. Разве ты только что был не в голубой рубашке? – спросила Мэри.

Эфраим осмотрел себя. Рубашка была черной, он помнил, как выбрал ее утром.

– Не думаю.

– Мне казалось… – Мэри нахмурилась.

Эфраим не знал, что она увидела, но причина крылась в монетке, это точно. Он щелкнул пальцами:

– Я надевал ее вчера. Она выглядит точно так же, но ты знаешь… она голубая. Темно-голубая. Почти черная.

– Да, наверно, так и есть, – девушка положила в рот ломтик жареного картофеля и задумчиво пожевала, не спуская глаз с рубашки.

– Слушай, а ты не видела здесь Натана? – спросил Эфраим.

– Натана? Он с Шелли, – Мэри фыркнула. – Нам не нужно все делать вместе. И неважно, как часто просит об этом Натан.

Эфраим схватился за край стола:

– Она с Натаном? Прямо сейчас?

– А что не так?

Он посмотрел на тарелки и увидел, что Мэри уже расправилась со своим бургером. У него же лежала еще половина, но есть не хотелось.

– Мне нехорошо, – выдавил он.

– О нет! Дело в еде?

Он притворился, что заболел живот:

– Думаю, да. Ты не против, если мы закончим ужин пораньше?

– Ох. Ну конечно, – она казалась разочарованной.

– Мне правда жаль. Я просто не уверен, что в таком состоянии от меня будет толк.

Нужно было прямо сейчас найти Натана.

Он подал знак, чтобы подали счет. Мэри, не поднимая глаз, подбирала картошку с тарелки.

– Я… рад, что мы это сделали, – сказал Эфраим.

Девушка оживилась. Они, похоже, были на настоящем свидании, и, как ни странно, дела явно шли хорошо, пока он все не испортил. Монетка забросила его прямо в середину неловкой беседы, перенесла из спальни в кафе, а Эфраим даже не подозревал, что она на такое способна.

Он упускал какую-то важную деталь. В использовании четвертака всегда крылась случайность, она могла упасть или орлом, или решкой. В последний раз монетка легла решкой вверх. Аверс выпал и тогда, когда миссис Рейнольдс растянула лодыжку, чтобы он мог поговорить с Дженой.

Что происходило, когда выпадал орел? Эфраим вспомнил предыдущие желания. Он захотел, чтобы мать не была в больнице, а потом чтобы она стала лучше. Оба раза выпал орел, и результат оказывался хорошим.

А в случае с Шелли и Натаном выпала решка? Он был в этом уверен. И в результате Джена будет жить в Лос-Анджелесе – худший результат из всех.

– Когда переезжает Джена? – внезапно спросил он.

Мэри нахмурилась:

– В конце недели.

Значит, ничего не изменилось. Монетка ничего не сделала – лишь толкнула его еще глубже в отношения с Мэри. Головоломка не складывалась.

– Эфраим, что происходит? – спросила девушка.

– Именно это я и пытаюсь выяснить.

– Что?