Орел Шарпа

Бернард Корнуэлл Орел Шарпа (Ричард Шарп и Талаверская кампания. Июль 1809 г.)

Каждый мужчина презирает себя за то, что не был солдатом.

Сэмюэль Джонсон

Посвящается Джуди

Предисловие

В 1809 году британская армия, как и сейчас, была разделена на полки, но большая их часть имела номера, а не названия; так, например, Бедфордширский полк назывался 14-м, а Коннаутские рейнджеры носили номер 88 и так далее.

Сами солдаты не любили цифры, но им пришлось ждать до 1881 года, когда были официально признаны названия. Я совершенно сознательно не дал Южному Эссекскому — выдуманному мной — полку никакого номера.

Основной боевой единицей был батальон. Большинство полков состояли по меньшей мере из двух батальонов, однако в состав некоторых, вроде Южного Эссекского, входил только один. Поэтому в «Орле Шарпа» эти два слова часто заменяют друг друга, если речь идет о Южном Эссекском. На бумаге в батальоне обычно числилось около тысячи человек, но болезни и потери плюс недостаточное пополнение часто приводили к тому, что батальоны отправлялись в бой, насчитывая всего пятьсот или шестьсот солдат.

Батальоны делились на десять рот. Две из них, легкой пехоты и гренадерская, считались элитными; в частности, роты легкой пехоты действовали настолько эффективно, что создавались целые полки, состоящие из таких рот, как, например, 95-й стрелковый.

Батальоном обычно командовали подполковник, два майора, десять капитанов, лейтенанты и прапорщики. Никто из этих офицеров не проходил специальной подготовки; она являлась привилегией офицеров инженерных и артиллерийских войск. Примерно один офицер из десяти получал повышение. Обычно продвижение по службе происходило по старшинству, а не в соответствии с достоинствами офицера, но человек богатый — при условии, что он отслужил в своем звании определенный срок, — мог купить очередное звание и таким образом ускорить для себя получение следующего чина. Подобная система могла бы привести к весьма несправедливым продвижениям по службе, однако не следует забывать: если бы ее не существовало, самый удачливый военный, сэр Артур Уэлсли, позднее герцог Веллингтон, ни за что не смог так быстро получить столь высокий чин и не создал бы самую блестящую армию, какой когда-либо обладала Англия; армию, в которой Ричард Шарп сражался с французами в Португалии, Испании, а затем и Франции в 1808 — 1814 годах.

Глава первая

Пушки было слышно издалека, задолго до того, как они показались на окраинах города. Дети цеплялись за юбки матерей, пытаясь понять, откуда берутся эти страшные звуки. Стук лошадиных копыт, звон упряжи, громыхание мелькающих колес по разбитым мостовым перекрывали гул многих тонн меди, железа и дерева. И вот они появились — всадники на могучих конях, орудия и артиллеристы, такие же бравые, как и покрытые пороховой гарью массивные дула. Одного взгляда было достаточно, чтобы понять — они пришли с севера, где солдаты переправляли тяжелые орудия через разлившиеся реки, а потом тащили вверх по раскисшим от бесконечного дождя склонам холмов, дабы враг был разбит.

Матери поднимали маленьких детей повыше, показывали на орудия, с гордостью объясняли: храбрые британские воины заставят Наполеона пожалеть, что он не остался пасти свиней на Корсике — ведь на большее он не способен.

А кавалерия! Португальцы ликовали, завидев гарцующих всадников в великолепной форме. Изогнутые, сверкающие на солнце клинки вынуты из ножен специально для того, чтобы произвести впечатление на жителей Абрантиша, высыпавших на улицы и площади города, пыль, летящая из-под копыт, — совсем небольшая цена за великолепное, невиданное зрелище. Горожане не уставали повторять друг другу, что эти бравые парни погонят французов через Пиренеи, назад на парижские помойки. Разве сможет кто-нибудь оказать достойное сопротивление такой армии? Британские солдаты прибывали сюда с севера и юга, из портов западного побережья, чеканя шаг, маршировали на восток по дорогам, ведущим к испанской границе, туда, где их ждал враг. Португалия станет свободной, Испания вновь обретет гордость, Франция будет унижена, а бесстрашные воины вернутся в свои кабачки и пивные, навсегда покинув Абрантиш и Лиссабон, Коимбру и Порту.