Орел в песках

— В таком случае из всего этого можно еще получить выгоду.

Лонгин уставился на Катона, потом приглашающе развел руки.

— Объясни, сделай милость.

— Хорошо, командир. — Катон собрался с мыслями и продолжил: — Ты уже знаешь, с какой опасностью мы столкнулись в лице Баннуса. Если его бунт распространится за пределы округи, то вся провинция Иудея двинется на Рим. Но ты не знаешь, что, по нашим сведениям, Парфия предложила Баннусу помощь — оружием, а может быть, и людьми. Если это правда, то ставки еще выше. Не говоря о подавлении восстания в Иудее, тебе придется столкнуться с парфянами и убедить их не оказывать помощь бандитам. Если у них возникнут хоть малейшие сомнения в твоей преданности императору, само присутствие римского генерала-диссидента на границе приведет к дипломатическому противостоянию, которое Парфия использует, чтобы развязать новую войну с Римом. — Катон помолчал, опасаясь, что дал своему воображению слишком много свободы, и добавил: — По крайней мере, такое возможно, командир.

— Это не просто возможно. — Лонгин нахмурился. — Мои шпионы донесли, что парфянские войска продвигаются по берегу Евфрата в сторону Пальмиры. Парфянский посол заявил, что это учения. Может быть, это неудачное совпадение.

— Возможно, командир. Но не готовиться к отражению угрозы было бы неразумно.

— Если угроза есть. Откуда им знать, что Баннус готовит восстание?

— Я уверен, что у них, как и у нас, есть шпионы, командир.

— Ты говорил, что можно извлечь какую-то пользу, — напомнил Лонгин.

— Да, командир. Если ты дашь нам подкрепление, чтобы найти и уничтожить Баннуса, то мы избавимся от опасности в Иудее. Ты же сможешь заняться парфянами. Демонстрация силы предостережет их от нарушения мира. Когда все утихомирятся, ты доложишь о своих достижениях императору и Сенату. Думаю, тебя сочтут героем, а все сомнения в твоей верности исчезнут, командир.

Лонгин обдумывал картину, которую развернул перед ним Катон, потом взглянул на молодого офицера с холодной улыбкой.

— У тебя коварный ум, центурион Катон. Не хотел бы я, чтобы ты стал моим политическим противником. Или того хуже — одним из помощников Нарцисса. Тогда бы тебя стоило опасаться.

— Я солдат, командир, — ответил Катон. — И всё.

— Это ты так говоришь, а в документе значится иное… В тебе и в Макроне больше, чем кажется на первый взгляд. Но это неважно. — Лонгин побарабанил пальцами по столу и кивнул: — Хорошо, сделаем так, как ты предложил. Но одно меня все еще озадачивает…

— Командир?

— Я допускаю, что парфяне собрали какие-то сведения о Баннусе. Но как они узнали о подозрениях Нарцисса на мой счет? Для этого им нужен шпион в самом сердце имперской разведки. Или в моем окружении…

Удивление промелькнуло на его лице, но он не успел продолжить. Раздался резкий рев трубы. Звук несся над фортом от западных ворот. Лонгин бросил взгляд на Макрона.

— Что это?

— Тревога, командир. — Макрон повернулся к Катону: — Нам надо идти.

— Погодите, — Лонгин поднялся из-за стола, — я с вами. Постум, ты тоже.

Во дворе бойцы выскакивали из казарм, хватали снаряжение и торопливо занимали места вдоль стены форта. Они расступились, пропуская спешащих офицеров, которые достигли сторожевой башни, вспотев и тяжело дыша. С двух сторон выстроились по отделениям солдаты; солнце блестело на их шлемах, пока бойцы закрепляли оснащение и поднимали щиты, ожидая остальных. Некоторые отделения, вооруженные луками, торопливо натягивали тетиву, уперев один конец лука в сапог и накидывая на второй петлю тетивы. Офицеры на башне стояли у парапета, вглядываясь вдоль дороги туда, где вдалеке несколько всадников галопом мчались к форту. За ними гнался большой отряд.

— Проклятье! Да кто это такие? — спросил Лонгин.

Всадников рассмотреть было трудно, но Катон, прищурившись, узнал, кто это.

— Возвращается один из патрулей. — Он метнулся по парапету башни и крикнул солдатам у ворот: — Открывай! У ворот наши.

Макрон оценил ситуацию и отдавал приказы офицерам на стене:

— Лучникам приготовиться прикрыть патруль! Стрелять, как только преследователи будут на расстоянии выстрела!

Макрон и Катон вернулись к легату.

— Кто же преследует наш патруль? — спросил Лонгин.

Катон, почувствовав, как по затылку пробежал холодок, ответил:

— Похоже, это парфяне, командир.

Глава 22

— Парфяне? — Лонгин уставился на Катона. — Чепуха! Какие парфяне? Ты хоть одного когда-нибудь видел?

— Нет, командир, — признал Катон. — Я читал о них. И нам их описывали.

Лонгин презрительно фыркнул. Офицеры продолжили следить за отчаянной погоней по пустыне. Когда всадники приблизились, Постум, бросив взгляд в сторону Катона, тихо произнес:

— Боюсь, это и вправду парфяне, командир.