Орельен. Том 1

— Она вышла замуж за своего врача… вышла скрепя сердце. Целые годы доктор Декер добивался Розы… Он ее просто обожает… И взял на себя задачу сохранить ей фигуру, ее кожу, ее славу и молодость… Сам делает для нее различные лосьоны, кремы… Я был с ним раньше немного знаком…

Но едва только Орельен вручил своей даме бокал шампанского, как его перехватила Мэри, которая вдруг вся как-то зажглась, словно ее пробудило от дремоты желание нравиться, блистать, подстегнутое опасным появлением Розы. Гречанка на ходу подхватила бокал и снова сжала свои печальные, как у клоуна, губы, словно говоря Орельену: «Ну, вот видите?» Выразительно опустив ресницы, он попытался было молчаливо опровергнуть ее столь же безмолвное замечание, но госпожа де Персеваль увлекла его за собой и положила конец немой игре.

— Чего ради вы вздумали терять вечер с этой кобылицей, ведь вас ждут…

— Вы слишком добры, но время вовсе не потеряно…

— Нет, мужчины просто безумцы: я хлопочу, устраиваю ему встречу… а он…

— Зато женщины поистине неподражаемы — во имя чего вы так хлопочете?

— Скажите лучше спасибо и не расспрашивайте больше. Я очень люблю Зою… мадемуазель Агафопулос… Боюсь только, что от одних с ней разговоров вы набьете себе шишки…

— Я придерживаюсь противоположного взгляда. В ней есть свой шарм… Вы же знаете, какое мнение существует о длинноносых женщинах?

— Не говорите гадостей… Дело вовсе не в этом.

— А в чем же тогда дело? Лично для меня дело только в этом… Когда я смотрю на вас, я говорю себе…

— Хоть мне-то не говорите таких вещей! Пойдите отвлеките мадам Морель от этого юного выродка Поля Дени… Ради нашей дружбы…

— Что это, ревность?

— Да бросьте вы! И чему вас только учили, настоящий дикарь! Вас ждут.

— Кто? Береника? — Он тут же спохватился: — То есть я хотел сказать, мадам Люсьен Морель меня ждет? Вы шутите! Вы воображаете, что я так-таки ничего не понимаю?

— Чего не понимаете?

— Что вы пригласили меня ради себя, только ради себя одной…

Последнюю фразу Орельен произнес, склонившись к Мэри, злобным тоном театрального любовника. А через плечо Мэри он глядел на Розу, которая, опустившись на пуф, в светящемся кольце полумрака болтала со стоявшим перед ней Барбентаном.

— Фат! — с счастливой улыбкой воскликнула Мэри. — Вы просто фат, вы воображаете, что все женщины готовы пасть к вашим ногам, а вам остается только выбрать себе жертву. Но все-таки остановить свой выбор на Зое!

— В многочисленном женском обществе я обычно теряюсь и, поверьте, непременно выбрал бы папуаску… Надеюсь, теперь все ясно…

— Так знайте же, мой дом… как бы поточнее выразиться… не лупанарий.

— Лично я предпочитаю быть неточным…

— Еще бы! Идите скорее к мадам Морель!

— Откуда такая настойчивость! Не надейтесь, вам не удастся долго водить меня за нос… Прошу вас…

Мэри де Персеваль ошиблась насчет тайного смысла этих последних слов и прикрыла глаза.

— Прошу вас… Скажите лучше, это по ее желанию вы устроили нашу встречу?

— Ее, мадам Морель? (Глаза снова широко открылись.) Бог мой, конечно, нет.

— Бросьте шутить… я имею в виду вовсе не мадам Морель… а мадам Мельроз…

— Розу? Нет, вот уж это я вам строго-настрого запрещаю… Все что угодно, только не Роза! Я рассержусь…

— Полноте наивничать…

— Клянусь вам… пусть это глупо… Я обожаю доктора… ее мужа… а к ней, предупреждаю вас, я ревную…

Чем больше Мэри отговаривала Орельена от Розы, тем больше он с торжеством убеждался в своей проницательности. Это прямо бросалось в глаза. Она пригласила его только ради Розы. Во-первых, у него имелось вполне определенное мнение об актрисах. А во-вторых, Мэри Персеваль — дама опытная: она решила открыто свести его с другой, ибо почувствовала в нем дух противоречия, поняла, что из одного только недоверия он способен отвернуться от Береники… На сей раз он не возражал против учиняемого над ним насилия… Его заинтриговала эта Роза…

— Только не Роза, миленький, только не Роза! Я просто заболею. Мы с ней обожаем друг друга, поверьте… Это тянется уже много лет… Еще с Персевалем… Заметьте, в отношении Персеваля это меня ничуть не волновало… Роза — необыкновенная женщина… Мне не следовало бы вам это говорить. Пусть с моей стороны так говорить глупо, но справедливость для меня все… Вы только поймите: стоило мужчине мне понравиться, и она тут же… Против любой можно бороться… Но Роза гениальна… Да, гениальна… Гениальность — опасное для женщины свойство… И потом, пусть она меня не трогает… У нее есть свое искусство, слава… Нет, вы никогда этого не сделаете! Нет, я вовсе не деспот, пожалуйста, выбирайте кого угодно: Бланшетту, Зою; Зою, раз вам так уж хочется…