Читаем Оренбург полностью

На очередном заседании кружка Яков Драбкин ознакомил с его содержанием. На слушателей «Манифест» произвел большое впечатление. Марксистский кружок Багаева-Драбкина просуществовал недолго (до 1899 года). Он — предшественник социал-демократических организаций Оренбурга, способствовал распространению революционных идей на Южном Урале.


Ю. С. Зобов

Развитие просвещения, науки и культуры


Учебные заведения. В городе долгое время преобладало военное население. Это, естественно, наложило отпечаток и на развитие просвещения. Создавались прежде всего военно-учебные заведения.

В пореформенные годы значительно расширился Неплюевский кадетский корпус. В 1872 году для него было построено внушительных размеров здание недалеко от Караван-Сарая (ныне — учебный корпус медицинского Института). Существовавшую ранее школу военных кантонистов в 1859 году преобразовали в военное училище, затем — в военно-начальную школу, потом — в военную прогимназию, во второй кадетский корпус, где учили детей офицеров, служивших в Туркестане.

В 1868 году по ходатайству генерал-губернатора Н. А. Крыжановского открылось юнкерское училище, готовившее офицеров для Оренбургского казачьего войска. Чтобы облегчить поступление взрослых малограмотных казаков, при училище действовал приготовительный класс. Училище располагало приличной библиотекой в несколько тысяч томов, коллекцией холодного и огнестрельного оружия.

Оживление экономической и культурной жизни города в пореформенное время вызывало растущую потребность в специалистах, тягу к образованию широких слоев населения. В связи с этим значительно возрастает численность начальных учебных заведений. К концу XIX века в городе насчитывалось 15 начальных училищ — девять мужских и шесть женских, в которых обучалось 1743 учащихся. За 18 лет (с 1885 по 1903 год) через городские начальные школы прошло 26 190 учащихся (16 383 мальчика и 9807 девочек), однако полный курс начального обучения окончили только 2466 человек, то есть около десяти процентов[122]. Это объяснялось тем, что дети средних и беднейших горожан зачастую бросали учебу и шли работать. Начальная школа, больше чем какая-либо другая, испытывала острую нехватку материальных средств, квалифицированных педагогических кадров. Преподавательский состав зачастую был «ниже критики», применялось телесное наказание. «У наших начальных училищ нет собственных помещений: училища наши кочуют из года в год, перемещаясь из одного неудобного помещения в другое неудобное за очень, однако, дорогую цену. Не пора ли определить училищные пункты и построить училищные дома? Одиннадцать училищ и одиннадцать домов для них — «собственных домов» — составили бы почтенный признак нашего духовного роста», — писала в 1882 году газета «Оренбургский листок».

С 1882 года началась реформа начального обучения — курс его стал четырехгодичным, улучшился состав преподавателей, пополнились учебные пособия. В 1878 году в Оренбурге открылся учительский институт. Он просуществовал до 1894 года, а затем его преобразовали в реальное училище (ныне школа № 30). Самым крупным по числу учащихся учебным заведением города была мужская гимназия, в которой в 1882 году обучалось 448 человек. В женской гимназий было 332 учащихся, в мужской прогимназии — 301, женской — 167 А всего в 38 учебных заведениях города тогда обучалось 3496 человек, что составляло 8,3 процента всего населения города[123].

Известный деятель просвещения, ученик и последователь И. Н. Ульянова (отца В. И. Ленина), немало сделавший для развития школьного дела в крае, директор народных училищ Оренбургской губернии В. Фармаковский отмечал: «Страшный наплыв желающих учиться, крайнее переполнение классов, решительная невозможность разместить по существующим заведениям всех тех детей, которые желали бы в них учиться... Кому не известно, до какой степени переполнены низшие классы оренбургской классической гимназии, женских гимназии и прогимназии? Кому не известно, что и здесь бывали примеры отказа в приеме по неимению места в классах? Что касается начальных училищ г. Оренбурга, то при существующем их числе в училища попадает только разве половина детей, желающих учиться»[124].

Благодаря усилиям В. Фармаковского, А. Раменского, И. Хохлова, других прогрессивных педагогов, в городе и крае в пореформенное время начинает развиваться школьное образование и среди нерусского населения — башкир, татар, казахов, мордвы, чувашей и других.

В Оренбург в 1877 году была переведена из Уфы татарская учительская школа, которая готовила учителей русского языка для татарских начальных училищ. После ее закрытия в 1889 году в этом помещении стала действовать киргизская (казахская) учительская школа с начальным училищем. В восьмидесятые годы в городе возникли и так называемые русско-инородческие учебные заведения, но в них обучалось мало учеников.

Перейти на страницу:

Похожие книги

1917–1920. Огненные годы Русского Севера
1917–1920. Огненные годы Русского Севера

Книга «1917–1920. Огненные годы Русского Севера» посвящена истории революции и Гражданской войны на Русском Севере, исследованной советскими и большинством современных российских историков несколько односторонне. Автор излагает хронику событий, военных действий, изучает роль английских, американских и французских войск, поведение разных слоев населения: рабочих, крестьян, буржуазии и интеллигенции в период Гражданской войны на Севере; а также весь комплекс российско-финляндских противоречий, имевших большое значение в Гражданской войне на Севере России. В книге используются многочисленные архивные источники, в том числе никогда ранее не изученные материалы архива Министерства иностранных дел Франции. Автор предлагает ответы на вопрос, почему демократические правительства Северной области не смогли осуществить третий путь в Гражданской войне.Эта работа является продолжением книги «Третий путь в Гражданской войне. Демократическая революция 1918 года на Волге» (Санкт-Петербург, 2015).В формате PDF A4 сохранён издательский дизайн.

Леонид Григорьевич Прайсман

История / Учебная и научная литература / Образование и наука
1917: русская голгофа. Агония империи и истоки революции
1917: русская голгофа. Агония империи и истоки революции

В представленной книге крушение Российской империи и ее последнего царя впервые показано не с точки зрения политиков, писателей, революционеров, дипломатов, генералов и других образованных людей, которых в стране было меньшинство, а через призму народного, обывательского восприятия. На основе многочисленных архивных документов, журналистских материалов, хроник судебных процессов, воспоминаний, писем, газетной хроники и других источников в работе приведен анализ революции как явления, выросшего из самого мировосприятия российского общества и выражавшего его истинные побудительные мотивы.Кроме того, авторы книги дают свой ответ на несколько важнейших вопросов. В частности, когда поезд российской истории перешел на революционные рельсы? Правда ли, что в период между войнами Россия богатела и процветала? Почему единение царя с народом в августе 1914 года так быстро сменилось лютой ненавистью народа к монархии? Какую роль в революции сыграла водка? Могла ли страна в 1917 году продолжать войну? Какова была истинная роль большевиков и почему к власти в итоге пришли не депутаты, фактически свергнувшие царя, не военные, не олигархи, а именно революционеры (что в действительности случается очень редко)? Существовала ли реальная альтернатива революции в сознании общества? И когда, собственно, в России началась Гражданская война?

Дмитрий Владимирович Зубов , Дмитрий Михайлович Дегтев , Дмитрий Михайлович Дёгтев

Документальная литература / История / Образование и наука