Орешек для трёх Золушек

– Юрий Петрович, у вас, наверно, большая семья? Столько продуктов надо заготовить на зиму…

– Одинок я, одинок, – просто ответил хозяин и повел их дальше.

– Вот тут у меня бакалея всякая – крупы, мука…

– Мука тоже своя? – не удержалась Софья Леопольдовна.

– Эх, я бы сеял рожь, кабы земля была. Рожь очень хорошая вещь! А мука из магазина. Просто небольшой запас, – ответил хозяин. Похоже, он не расслышал сарказма.

– А где же жилые комнаты?

– На втором этаже. Там две спальни. Моя-то здесь, внизу. Я встаю рано, чтобы никого не будить, здесь располагаюсь. Ну, на первом этаже все удобства – и душ, и туалет.

– А на втором?

– Тоже. У меня дом устроен правильно. Все есть.

– Да он у вас как крепость. Можно в осаде продержаться хоть целый год, – рассмеялась Вяземская.

– Вот Ольга Евгеньевна правильно говорит! Правильно она поняла задачи жилища. – Было видно, что Юрию Петровичу очень приятно слышать похвалу Вяземской.

– Что вы думаете, я только еду здесь держу? Ошибаетесь. Вот – пожалуйста, – с этими словами хозяин открыл стенной шкаф, и подруги увидели ряды стеариновых и восковых свечей, упаковки спичек, соли и масло. Масло было разное, даже лампадное.

– Да, – как-то уже совсем ошалело почти крякнула Кнор, – я такого никогда не видела.

– И не увидите. У меня все поставлено на производственную основу. Все подчинено порядку. Если что-то может испортиться или слишком уж долго хранится – я те продукты отдаю. Они же еще хорошие, но я каждый год заготавливаю новые. Так что я не жмот какой, я все учитываю, веду записи, и на каждом продукте есть дата.

– Вы – молодец. Но все это съесть…

– Увы, да, не могу. Угощаю всю округу и в церковь ношу. У меня самого ведь язва. И, кстати, я совсем не пьющий, но свою наливку делаю. Самогон терпеть не могу, хотя свеклы у меня вдоволь. А вот ягодные наливки – это да. Они у меня очень вкусные. Я угощу вас.

– Может, мы наконец дойдем до второго этажа? И посмотрим там спальни? – Кнор, похоже, теряла терпение.

– Да, да, поднимаемся, – спохватился Юрий Петрович.

Второй этаж носил все тот же оттенок довольства и зажиточности. Перины, пледы, огромные подушки – «Пух и перо – свои, сами понимаете!» На окнах висели дорогие шторы. Везде было чисто, богато, но чувствовалась некоторая дежурность во всем. Так бывает в отелях, хозяева которых имеют средства, но не знают, как создать уют.

– Понятно. – Лопахина переглянулась с подругами. Вяземская пребывала в каком-то ошеломлении, Кнор зло пыхтела. Видимо, Софья Леопольдовна не представляла свою жизнь на территории агрофирмы.

– Если вы все посмотрели, приглашаю перекусить. Отведаете моей копченой рыбки.

– У вас и рыбка есть?! – воскликнула Вяземская.

– Ее я покупаю в рыбном хозяйстве, а вот коптильня своя. И метод копчения свой.

В гостиной они уселись за большой стол.

– Давайте я вам помогу, – вызвалась Вяземская.

– Буду рад. Вы же спешите, а одному возиться долго, – отозвался Юрий Петрович. Они скрылись на кухне, а Кнор посмотрела на Лопахину и тихо прошипела:

– Слушай, нечего здесь делать. Представляешь, что тут творится? Птицу забивают, колбасу делают, картошку перебирают… Нет, Зинуля, даже если даром…

– Даром можно. Только пусть еще и кормит, – рассмеялась Лопахина. – Ты не злись. Мужик-то молодец. Посмотри, как все по уму здесь сделано.

Софья Леопольдовна не успела ответить – в комнату вошли Юрий Петрович и Вяземская. Последняя была румяна, и глаза у нее блестели.

– Ну, вот и мы! – Хозяин поставил на стол поднос с тарелками. Чего тут только не было! Буженина, копченое сало, колбаса с чесноком и перцем, вяленое мясо и кусочки копченой птицы. Отдельно блюдо с копченой рыбкой. Соленья были представлены огурчиками размером с мизинчик ребенка и томатами, фаршированными укропом.

– Вкусно пахнет! – Лопахина восхищенно посмотрела на снедь.

– А вы попробуйте, попробуйте. Не стесняйтесь! Вот мы вам и стопочку нальем. Наливочка сладенькая, да крепенькая. Ольга Евгеньевна вон отведала, ей понравилось!

Софья Леопольдовна сурово посмотрела на Вяземскую, но та даже не обратила на это внимания.

– Я не могу – за рулем! – Лопахина с явным сожалением посмотрела на пузатую бутылку с темной наливкой.

– Ничего, я вам сейчас морса дам. Он тоже свой.

– Скажите, – произнесла Кнор, когда хозяин уселся за свой стол, а Вяземская с Лопахиной принялись за угощение, – что же все-таки с арендой? У вас наверху всего две спальни. А нас трое.

Хозяин выпил стопку, зажмурился, как-то криво ухмыльнулся и виновато сказал:

– Понимаете ли… Тут такое дело, я, короче… не обижайтесь, я не сдаю дом. Я хозяйку ищу.

– Какую хозяйку? – изумилась Лопахина, пытаясь удержать на вилке кусочек сала.

– Хорошую. Добрую. Мне одному тяжело. Свататься не умею. Года не те. Соседи у меня хорошие, и женщины очень приятные среди них есть, да только все боятся – у меня же вон сколько работы! Но я ведь не заставляю работать никого, я работников приглашаю. Однако процессом надо руководить, за порядком следить, а что-то и самим сделать! Вот, посудите, разве можно кому-то чужому доверить закрывать грибные консервы?! То-то! Нельзя. Хозяйка мне нужна. Очень.