Организация желаемого будущего (СИ)

- А ещё, знаешь, - перебил его Бобров. - Умения такие бывают, что и не в радость. Вот отчим у меня сначала сильно своему Умению радовался. И мама очень довольна была. А после у него по работе проблемы начались. Фильмы его никто не покупает. Он теперь нажрётся и орёт: «Гоголь - онанист, Чайковский педераст, а я с таким хером дурак дураком».

Толик опять помолчал, а потом решил продолжить тему:

- Марина так за тобой и бегает?

- Проходу не даёт, - довольно ответил Костян.

- Нравится она тебе?

- Да. А тебе Соня нравится?

- Вот ещё...

Бобров засмеялся.

- А ты ей нравишься, точно говорю. Гляди околдует, она же колдунья сильная, хоть и маленькая ещё.

- Нельзя. Запрещено же друг на друга колдовать.

- Запрещено-то запрещено, - задумчиво протянул Бобров. - Но вот с тех пор, как мы здесь, мне ни разу не хотелось тебе в ухо заехать. А раньше всё время хотелось.

- И что? - нахмурился Толик. - Ты думаешь, тебя колдун, типа, как сказать, исправил, что ли?

- Исправил или испортил - не знаю, но ты вот сам не видишь разве, что я изменился?

- Серьёзней стал, - согласился Толик.

Бобров остановился, поставил ведро на землю.

- А зачем?

- Чего, - тупо спросил Окунь.

- Зачем, говорю, ему это надо?

- Ну, - замялся Толик, - ты не злись, но ты же просто прям как гопник был.

- А теперь интеллигент, да? А я вот тебе скажу, что колдун мне за тобой приглядывать велел!

- Что? Как? - задохнулся Толик.

- А вот так. Чем дышишь нюхать. И если вдруг по маме заскучаешь сразу ему докладывать.

- Вот сука.

- Кто?

- Да не ты - колдун.

- Вот именно. Так что ты прав - гнилое это место. Линять отсюда надо.

***

- Я не понимаю, - говорила Ольга, разбивая яйца на сковородку. - Как вы могли взять их всех и отпустить. И главное его. Отпустить.

- Я же объяснял, - устало ответил Максим, прихлёбывая чай. Он сидел за столом и, казалось, занимал слишком много места в маленькой кухне. Во всяком случае, накрывая на стол, Ольга как бы невзначай всё время прикасалась к нему бедром. - Мы не могли ничего сделать. Не наша территория. В то время мы не имели права совершать там никаких силовых акций. Твой сын мог только добровольно поехать с нами, по своему желанию. Для этого тебя и пригласили - чтобы уговорила. И у тебя почти получилось.

- Да кто он такой, чтобы спрашивать его желание! Мальчишка же. Сопляк! Паршивец такой... - она говорила это, украдкой поглядывая на Максима, проверяя - верный ли взят тон разговора.

- Напрасно ты так. Он как раз показал, что не такой уж и сопляк, приняв очень трудное для себя решение. А тебе, хотя бы в моём присутствии, не следует проявлять столь явно излишнюю эмоциональность.

- Да какое решение? - уже спокойней продолжала Ольга, нарезая хлеб. - Я же с ним измучилась, в интернат забрали - думала выдохну, а он сбежал, переполох такой учинил. Весь в папашу, лишь бы дома не сидеть, вся порода такая.

- Да, с папашей мы, прямо скажем, облажались, - невпопад задумчиво сказал Максим. - Не соли!

- Блин, забываю всё время, что ты без соли ешь.

Ольга стала выкладывать яичницу на тарелки. Некоторое время они молча ели. Видно было, что Ольга всё время порывается что-то сказать, но Максим её опередил:

- Признайся, ты просто обижена, что когда они садились в вертолёт, он не взял тебя с собой. Учителя взял, девочек, даже колдуна этого, которого видел первый раз в жизни, не забыл. А тебя - нет.

- Ха! Так он и папашу своего тоже ведь прихватить не догадался.

- Правильно. Родителей он оставил, а чужих людей - взял. Потому что интуитивно, видимо, догадался - тебе опасность не угрожает. Он же видел, что ты со мной добровольно пришла. Точнее прилетела, - улыбнулся Максим. - И отцу, он понял, хуже уже не будет. Эти дураки его бы ещё в наручники заковали, для большей наглядности.

Максим вздохнул и долил себе чаю. Ольга подала ему бутерброд с вареньем, и он продолжил:

- А чужих людей ему пришлось выручать. А мест в вертолёте ограничено. Так что он поступил вполне как разумный взрослый человек.

- Вот почему ты всегда за него заступаешься?

- А он мне нравится, - просто ответил Максим, помешивая чай в чашке. - Замечательный пацан. И как он догадался, что вертолёт потребовать можно и никто его останавливать не будет? У нас такой потом переполох был с этим вертолётом, - Максим довольно засмеялся.

- Так этого я и не понимаю - почему вы его остановить не могли?

Максим жевал бутерброд и оценивающе разглядывал Ольгу - говорить, не говорить... Решил сказать.

- Его нельзя было провоцировать. Стрессовая ситуация активизировала бы его скрытые до поры возможности. А возможности у него - огого! - и, опережая вопрос Ольги, добавил: - У тебя очень талантливый сын. Такой талантливый, что весь наш мирочек, только-только после войны устаканившийся, может взбаламутить. А этого никто не хочет. Почти никто.

- Тоже мне мессия сопливый! - засмеялась Ольга.

- Не говори так, - строго сказал Максим.

Ольга встала, обошла стол и села к Максиму на колени.

- Да, ладно, не буду, - прошептала она, обнимая его за плечи. - Просто смешно - ты же сам в Министерстве работаешь, тебя все бояться должны, а ты сам как будто мальчишку этого боишься.