Органы госбезопасности в партизанском движении на территории БССР в годы Великой Отечественной войны

Таким образом, путем захвата представителей вражеских военных и административных органов добывалась разведывательная информация, важная и актуальная для верховного советского командования, партизанских отрядов и самих чекистских подразделений. Она использовалась при подготовке агентов для проникновения в различные структуры противника, при организации контрразведывательных мероприятий, подготовке операций по ликвидации представителей немецкой администрации и лиц, сотрудничавших с оккупантами, и др.

Разведка внутреннего климата формирований противника

Значимым направлением разведывательной деятельности был сбор информации о внутреннем климате и моральном состоянии солдат и офицеров формирований противника с целью последующей вербовки отдельных из них для добывания разведсведений, идеологической работы внутри подразделений врага и др.[492] Кроме того, моральное состояние личного состава оказывает существенное влияние на уровень боеспособности противника, в связи с чем постоянно собрались разведывательные данные о настроениях солдат и офицеров германской армии, подразделений государств-сателлитов и иных формирований противника, находящихся на белорусской территории. С самого начала войны стало одним из основных направлений деятельности чекистов.

Уже в июле 1941 г., на основании показаний пленных немцев и вышедших из тыла военнослужащих советской армии, беженцев с оккупированной территории, НКГБ БССР сообщал в Центр о том, что «в результате отпора со стороны Красной Армии дисциплина и настроение у солдат немецкой армии колеблется». Указывалось на то, что в целом боевой дух германских войск не подорван и в передовых немецких частях уровень дисциплины остается высоким, но «если война затянется позже августа, он неизбежно будет подорван». Большое количество немецких солдат и часть офицеров высказывает недовольство войной с Советским Союзом и желание быстрее вернуться домой. При этом многие из них выражают мнение, что «Германия Россию не победит, т. к. силы у Германии уже истекают. Все мотомехчасти из Германии вывезены в Россию, а в тылу осталась только пехота и конная артиллерия, притом в Германии надвигается голод, не достает хлеба и др[угих] продуктов. Всех крестьян взяли в армию и под нажимом заставляют воевать…». Кроме того, «чувствуя себя агрессором в войне против СССР немецкий солдат сражается без вдохновения». Упаднические настроения усугубились провалом блицкрига и осознанием того, что «затяжная война для нее [Германии] губительна, молниеносную она уже проиграла»[493].

Ценные разведсведения получались также путем опроса местного населения. Например, от местных жителей деревень Бояново и Погорелое Глусского района Полесской области чекистской разведке стало известно, что немецкие солдаты в частных беседах заявляли: «мы прошли четыре фронта и остались живы, а отсюда вряд ли придется выйти живыми…»[494].

В Наркомат поступали также сведения о добровольной сдаче немцев в плен[495], об имевших место случаях неподчинения немецких солдат приказам своего командования. Так, в Бресте 12–14 июля солдаты одной из частей отказались идти на фронт, за что более 40 человек было расстреляно. Взятый 30 июля в плен солдат 458 полка 258 дивизии Вильгельм Вебер на допросе сообщил, что «многие солдаты германской армии войны не хотят и жаждут скорейшего возвращения на родину. Для чего ведется война против ССР мы не знаем и поэтому нет никакого желания проливать свою кровь. …Если солдаты теперь воюют против СССР, то только потому, что их заставляют»[496].