Органы государственной безопасности и Красная армия: Деятельность органов ВЧК — ОГПУ по обеспечению безопасности РККА (1921–1934)

Если выявление и подавление чекистами деятельности контрреволюционных элементов, а тем более шпионажа в армейской среде являлось делом привычным для военного командования и рассматривалось им как необходимость, то «борьба с разложением» указывала на значительное расширение круга явлений, изучаемых особыми отделами. Взятые в совокупности, поставленные перед данными чекистскими аппаратами задачи позволяют говорить о масштабном контроле одного ведомства (ГПУ) над другим (НКВМ). Напомним, что окончательные проекты рассматриваемых документов утверждались комиссией Политбюро ЦК РКП(б), куда вошел и И. Сталин, который уже объединился вместе с другим членом комиссии Л. Каменевым в борьбе против председателя РВСР и военного наркома Л. Троцкого. Отсюда вывод: не исключено, что достаточно размытый термин «разложение» устроил участников комиссии — членов Политбюро именно потому, что позволял собирать разностороннюю негативную информацию о Красной армии и Флоте, чтобы, при случае, использовать ее против главы НКВМ. Добавим к этому, что контроль предполагался в основном скрытый, с помощью негласных методов, поскольку, как определила комиссия Политбюро, «центр деятельности ГПУ должен быть сосредоточен на постановке осведомления и внутренней информации»[255].

Согласно «Положению об особых отделах ГПУ» Реввоенсовет Республики, а также реввоенсоветы фронтов, армий, военных округов могли давать специальные задания особистам, причем проблематика заданий определена не была. Однако отмечалось, что только в рамках исполнения этих заданий реввоенсоветы могли, в свою очередь, контролировать деятельность особых отделов.

Для военного руководства в Положении была оставлена еще одна «отдушина». «Реввоенсовет республики, — говорилось в данном документе, — имеет право представлять на утверждение ГПУ своих кандидатов на должности начальников особых отделов фронтов, армий и военных округов»[256]. Примечательно, что, в отличие от первого «Положения об особых отделах» (от 6 февраля 1919 г.), военные уже не могли предлагать своих ставленников на пост начальника Особого отдела ГПУ.

Нелишним будет отметить, что, в отличие от периода Гражданской войны, в 20-е и первой половине 30-х годов Реввоенсовет СССР ни разу не воспользовался этим правом. При изучении сохранившихся в Центральном архиве ФСБ РФ материалов по кадровой линии нам не встретился ни один документ, указывающий на постановку военными данного вопроса. А ведь именно председатель РВСР Л. Троцкий настоял в 1919 г. на включении в «Положение об особых отделах при ВЧК» нескольких важных для военного ведомства пунктов. Еще за несколько дней до выхода в свет этого документа Л. Троцкий лично утвердил последний проект, где, в частности, указывалось: «§ 1. Борьба с контрреволюцией и шпионажем в армии и на флоте возлагается на Особый отдел. § 2. Особый отдел ВЧК вместе с тем непосредственно под контролем Реввоенсовета Республики выполняет все его задания. § 3. Заведующим Особым отделом назначен один из членов коллегии ВЧК по соглашению последней с Реввоенсоветом Республики (подчеркнуто нами — А. З.). Примечание: Реввоенсовету Республики предоставляется право выдвинуть своего кандидата, который и утверждается по соглашению с ВЧК»[257].

Такая постановка вопроса отражала взгляды руководства РВСР на особые отделы того времени. В основном они должны были действовать по аналогии с их предшественниками — органами военного контроля, как аппараты военной контрразведки с добавленной функцией борьбы с контрреволюцией. Поэтому и контроль за особыми отделами члены РВСР желали иметь полный, наряду с другими штабными и политическими органами.

Иное дело в мирных условиях, когда права самих реввоенсоветов сузились до пределов частей и учреждений Красной армии и Флота. Работа же особых отделов не лимитировалась рамками военного ведомства, а осуществлялась там, где возникали, либо могли возникнуть, проявления шпионажа и контрреволюции. Кроме того, на особые отделы возлагалась охрана границ в плане борьбы с политической и экономической контрабандой и незаконным переходом пограничной линии[258].