Оргазм, или Любовные утехи на Западе. История наслаждения с XVI века до наших дней

Проституция в викторианскую эпоху связана еще с одним глобальным страхом — боязнью заразиться сифилисом. Однако статус проституции в обществе весьма противоречив. Несмотря на многочисленные и мощные протесты против ее существования, многие признают, что она нужна обществу. К тому же образ чистой женщины, любящей матери и добродетельной жены, предполагает ее фригидность или, во всяком случае, низкую сексуальность. Оноре де Бальзак представляет такой тип женщины в своих «Записках двух молодоженов» (1841–1842) и рядом с ним другой, более страстный тип женщины, испытывающей любовь-страсть, но такие женщины чаще встречаются в аристократических кругах. В «Физиологии брака» (1829) он упоминает о классическом предлоге, который используют женщины, лишенные эротического желания, когда мужья пытаются предаться с ними любви: о мигрени. Большинство таких женщин подвержены истерическим припадкам. Еще до Шарко и Фрейда выходили сотни книг о женской истерике^[358]. В них выкристаллизовалось существовавшее противоречие, ибо множество женщин-буржуазок по плоти и крови не желали соответствовать стерильному типу женщины, который им стремились навязать. Их анормальность объяснялась неврозом, и такое объяснение усиливало разделение на чистых и нечистых женщин. Так, похотливый и развратный характер, некогда считавшийся характерной чертой всего женского пола, теперь приписан двум полярным исключениям из правил — проституткам и женщинам-истеричкам.

В XIX веке Париж и Лондон накрыты целыми волнами проституции. Английская столица в 1801 году насчитывала более 900 тысяч жителей, а к 1901 году это количество увеличилось до 4 миллионов 500 тысяч. При этом, по разным свидетельствам, в городе было 80–120 тысяч проституток. Полиция разделяла их на три группы: хорошо одетые пансионерки борделя, те, кто ходит на панель, и, наконец, профессионалки низшей категории, которых называли «мотт» (motts). Этимология слова не вполне ясна. Некоторые считают, что так на арго называется влагалище, другие — что оно происходит от слова «бабочка» (moth), что указывает одновременно и на яркость внешнего вида, и на краткость жизни. Доктор Тейт, один из экспертов в этой области, утверждал, что у таких проституток примерно через год начинается необратимый физический упадок, а через три года ни одну из них нельзя узнать. И уровень смертности у них невероятно высок. Основные опасности, угрожающие их здоровью, — беременность и болезни. В Темзу сбрасываются тысячи трупов младенцев, некоторые проститутки решаются взять на себя заботу о судьбе ребенка и отдают его на воспитание в деревню. Лишь самые красивые и самые умные, обладающие какими-то дополнительными талантами, например умением петь, могут добиться чуть лучшей участи и стать содержанками богатого господина. Такое случается гораздо реже, чем принято считать, и когорты отверженных предоставляют свои услуги всем желающим. По крайней мере, полиция не преследует их слишком интенсивно. «Бобби», появившиеся в Лондоне в 1829 году, относятся к проституткам снисходительно, хотя и не афишируют этого. В 1837 году задержаны лишь 3103 проститутки, в 1841–9409, причем половина задержанных принадлежала к «мотт». Несмотря на настоятельные призывы активнее бороться с «великим общественным злом», такая сдержанная позиция полицейских не изменилась на протяжении всего правления королевы Виктории. Общественное мнение в целом не требовало ужесточения мер, так как считалось, что каждый сам может решать, пользоваться ли ему продажной любовью. Только лиги нравственности и Гладстон пытались увести падших девушек с улицы и дать им возможность вернуться к нормальной жизни. Но результаты были обескураживающие. Все усилия Гладстона привели к успеху лишь в каких-нибудь 10–12 случаях за три года^[359]. Причина провала крылась в том, что нельзя было искоренить проституцию, покуда она выполняла общественную роль первостепенной важности. Всеобщая снисходительность и со стороны населения, и со стороны властей объяснялась необходимостью сохранить проституцию как необходимой выход подавленной сексуальности. Весь предшествующий век в Лондоне, как и в Париже, существовали путеводители по этому смутному миру. «Карманная книга мужских удовольствий» — это одновременно порнографическое по стилю произведение и настоящий каталог товаров. Так, например, за гинею любитель может воспользоваться услугами мисс Мертон, чьи «двойные холмы» мягки и упруги. Описания физических данных подчеркивают в первую очередь рост, силу и энергию дам и обещают незабываемое наслаждение. Кроме того, делаются примечания по поводу груди, волос и ног — сами эти слова уже могут довести викторианского мужчину до крайней степени возбуждения. Воображение писателей, авторов таких путеводителей, иногда заводит их далеко, и они пишут о «мясном рынке на французский манер» или о «монастыре», где монашки умеют петь, играть на пианино, танцевать и играть в карты^[360].