Ориэлла

— Ты хочешь сказать, что до сих пор не умеешь? — изумилась Ремана. — Дульсина говорила, что Ваннор чересчур опекает своих дочерей, но это уж слишком! Конечно, мы тебя научим — это должна уметь всякая девушка. А потом, когда погода улучшится, я покажу тебе, как плавать под парусом…

Так оно и случилось. Верная своему слову, Ремана незамедлительно отыскала юного контрабандиста по имени Тарнал и приставила его к Занне в качестве наставника. Вскоре девушка так пристрастилась к верховой езде, что выезжала со своим вечно взлохмаченным приятелем, как только позволяла неустойчивая зимняя погода. Ночные Пираты держали табунчик быстрых, крепких и надежных пони, которые обычно свободно паслись на травянистых равнинах, но с удовольствием спускались в узкий покатый туннель, вход в который был скрыт зарослями дрока на вершине утеса, и прятались от непогоды и свирепого западного ветра в уютной теплой конюшне.

Занна обожала прогулки с Тарналом. С вершины утеса открывался просто потрясающий вид. Вправо уходил бледный песчаный полукруг берега, зажатый между острыми скалами и неспокойным сверкающим морем. Примерно в полулиге от вершины, на противоположном конце, высился зеленый холм, увенчанный огромным зловещим камнем, а за ним тянулась безбрежная серовато-зеленая рябь пустынных топей. Верхом на своем любимом пегом пони, косматом веселом друге, которого девушка назвала Дудочник, Занна вместе с юным контрабандистом целыми днями носились по болотам и возвращались уже в сумерках, усталые и оживленные. Руки и лицо ныли от холода, и они ушли на кухню, где Ремана встречала их добродушным ворчанием и тарелкой горячего супа. Занна, хотя и скучала по нему, чувствовала себя так, будто только сейчас и вернулась домой.

Сначала она никак не могла взять в толк, где же опасная и романтическая торговля контрабандой, но Ремана, посмеиваясь, объяснила ей ситуацию:

— Ну только не зимой, дитя мое. Зима для нас — сезон затишья. Моря слишком неспокойны, и не стоит рисковать кораблями в это время года, да, по правде сказать, и товара сейчас маловато, Занна узнала, что в основном контрабандисты курсировали между прибрежными деревнями, перевозя местные продукты и изделия ремесленников на основе простого обмена, без денег. Таким образом удавалось обходить разорительные цены, устанавливаемые Купеческой Гильдией, и бедные крестьяне могли позволить себе кое-какие радости, которые иначе были бы для них недоступны.

— Конечно, твой отец как глава Гильдии официально против такой незаконной деятельности, — заметила Ремана, — но, к счастью, лично он полагает, что купцы и так достаточно наживаются, а крестьяне тоже должны пользоваться плодами своего труда. Кроме того, — подмигнула она, — тут ведь замешаны еще и южане! По крайней мере так было раньше… — Ел лицо затуманилось, и Ремана больше ничего не добавила, но Занна догадалась, что она думает о Янисе. Девушка поклялась, что прежде чем откроется навигация, она изобретет какой-нибудь план, который поможет надуть южан.

Зима подходила к концу, и Занна уже многому научилась от своих друзей-контрабандистов. Старики, которые в ней души не чаяли, показали ей, как во время прилива ловить рыбу в приливных ямах на берегу пещеры, а при отливе спорили за привилегию научить ее расставлять ловушки для крабов на скалистых рифах, что защищали укромную гавань от чужих кораблей. Ремана пообещала девушке, что веской, когда погода будет достаточно спокойной, чтобы плавать под парусом, она покажет ей единственный безопасный маршрут в головоломном лабиринте подводных рифов.

Несмотря на отсутствие торговли, молодые крепкие мужчины не бездельничали: они чинили и подновляли корабли и ремонтировали оснастку. Пока снаружи бушевали метели, женщины научили Занну латать сети и паруса, мастерить из старого тряпья разноцветные коврики, которые защищали ноги от холода каменного пола. А еще они поделились с ней своими ткацкими секретами, которыми пользовались, чтобы изготовить теплые затейливые портьеры, скрашивающие мрачные сумерки пещер.

Это было восхитительное время, полное смеха и болтовни, шуток и сплетен, которыми обычно обмениваются молодые женщины. И конечно, много говорили о красивых, обветренных мужчинах, и о том, кто в кого влюблен и кто на ком женится — но тут Занна только слушала, а мысли свои держала при себе. Тарнал ходил за ней словно тень, но она уже решила, что не выйдет ни за кого, кроме Яниса, потому что полюбила юношу с того самого раза, когда впервые увидела его в доме своего отца. К счастью, — а может, к несчастью, — предводитель Ночных Пиратов не знал, что судьба его уже давно решена, — а теперь никогда и не узнает, ибо Занне необходимо уехать.