Ориэлла

Девушка еще немного помедлила, зачарованная потоком счастливых воспоминаний, а потом сердито встряхнула головой и смахнула слезы. Это ни к чему. Три кратких месяца она была счастлива, пока не пришла весть об ужасных событиях в Нексисе — весть о чудовищах, страшных и отвратительных, что были виновниками гибели стольких людей, весть о том, что Миафан захватил власть и держит город в постоянном ужасе, — и ничего о Ванноре, бесследно исчезнувшем в ту грозную ночь, что унесла столько жизней.

Когда Ремана сообщила Занне эту новость, девушка сразу решила, что будет делать. Она должна вернуться в Нексис и отыскать отца, или, по крайней мере, выяснить, что с ним сталось. Конечно, если Ночные Пираты узнают об этом, ее ни за что не отпустят — вот почему Занна решила улизнуть втихомолку, поздно ночью, заранее приготовив все для побега.

Ей повезло — уже несколько дней свирепствовала метель, и все лошади были собраны в пещере-конюшне. Конечно, путешествие предстоит опасное и трудное, но Занна считала, что этой ночью ей нужно добраться лишь до ближайшего укрытия — а потом, обманув преследователей, которых, без сомнения, отправит за ней Ремана, можно будет ехать и днем. Единственная сложность — это отыскать на болотах путь в Нексис.

Занна украдкой выглянула из арки, чтобы ее как бы случайно заметил часовой, охраняющий корабли. Вскоре послышался хруст гальки под ногами, и Занна вздохнула с облегчением. Пока ее план работает — не зря же она дожидалась ночи, когда будет дежурить Тарнал. Глубоко вздохнув, Занна выступила из-за угла ему на встречу.

— Ты еще не спишь! — Тарнал был удивлен, но, как она и ожидала, его карие глаза сияли. «О боги, — подумала Занна, — надеюсь, у него будет не слишком много неприятностей». Девушка улыбнулась.

— Я не могла заснуть, — печально ответила она. — Хотя мы и под землей, шторм все же беспокоит меня.

— Такое бывает у многих, — уверил ее Тарнал. — Это значит, что ты чувствуешь погоду. Из тебя выйдет отличный контрабандист, Занна, — он застенчиво улыбнулся ей, и она очень хорошо поняла, что он имеет в виду. Юноша давно уже был от нее без ума, но на этот раз романтическое настроение нашло на него несколько не вовремя…

— Ну вот, — торопливо сказала Занна, — я не могла заснуть и решила спуститься в конюшню и проверить, как там Дудочник.

Лицо Тарнала просветлело.

— Отличная идея, — ответил он. — Я тоже всегда беспокоюсь о лошадях в такую погоду… Знаешь что — я тоже пойду с тобой — вдруг потребуется помощь.

«Ну уж дудки, — подумала Занна, — если мы останемся одни в этой хорошенькой, тепленькой, полной папоротника пещере…»

— Очень мило с твоей стороны, Тарнал, — поспешно сказала она, — но если Янис узнает, что ты бросил свой пост, тебе не миновать неприятностей. — Занна заговорщицки подмигнула. — Оставайся-ка здесь, Тарнал — я скоро вернусь. — С этими словами она скрылась, надеясь, что ему не взбредет в голову догонять ее.

В пещере-конюшне было тепло от множества животных. Когда Занна вошла, не забыв закрыть за собой тяжелую плетеную створку, до нее донесся мягкий шелест лошадиного дыхания вперемешку с приглушенным стуком копыт и хрустом соломы. Сонные животные почувствовали ее присутствие, и огромные блестящие глаза уставились на девочку. В свете лампы, они мерцали, как драгоценные камни. Встав на цыпочки, Занна поставила лампу в глубокую нишу справа от входа. Существовали очень строгие правила, запрещающие держать любой огонь вблизи сухого как порох папоротника, устилавшего пол пещеры. Одна искра — и конюшня в мгновение ока превратится в огненную преисподнюю.

Шурша глубокой, мягкой подстилкой, Занна двинулась вдоль стены, пока не нащупала крючья, вделанные в скалу, на которых висели седла и уздечки. Порывшись в куче папоротника, девушка достала теплый плащ и узел с едой и вещами, которые спрятала накануне. Вместо того чтобы тащить все это вместе с тяжелым неуклюжим седлом сквозь скопище обеспокоенных животных, она решила сначала поймать Дудочника и привести его сюда. Сняв с крючка уздечку, она достала из кармана яблоко и принялась осторожно прокладывать дорогу среди растревоженных лошадей, тихонько подзывая своего пегого любимца.

Дудочник тут же явился на зов — она приучила его к этому, не забывая каждый раз приносить угощение, когда хотела покататься. Он торопливо ткнулся ей в ладонь и в один миг схрумкал все яблоко. Занна ухмыльнулась, и пока лохматый друг просил добавки, надела на него уздечку и быстро застегнула пряжку. И вдруг, позабыв о спешке, девушка обняла выгнутую шею Дудочника и зарыдала, спрятав лицо в его роскошной черно-белой гриве. О боги, она так его любит! И Реману, и Яниса, и Антора, и Тарнала, и всех остальных…

Пони фыркнул и повернул голову, чтобы залезть к ней в карман. Но у девушки не было больше яблок — так что он нашел только носовой платок, который все равно вытащил наружу. Занна засмеялась сквозь слезы.

— Ну молодец! — сказала она ему, и отняв свою изжеванную и порядком промокшую собственность, повела пони туда, где были сложены ее пожитки.