Ориенталист

Как в 1890-х годах евреи из Австро-Венгрии стали лучшими в Европе фехтовальщиками, желая защитить собственную честь и достоинство, так и теперь они попытались создать собственную версию «национализма». Евреи-ориенталисты приняли в свой круг чужеродных им евреев, лишь бы доказать, что те имели независимое существование за пределами Европы, ведь именно это, по их мнению, устанавливало связь между всеми евреями — древними евреями и теми, что жили в Европе XIX и XX веков. Между тем германские евреи в массе следовали тактике Ратенау, ставя своей целью полную ассимиляцию. В 1898 году, когда Грунвальд создал «Ассоциацию еврейской фольклористики», Ратенау опубликовал эссе «Слушай, Израиль!», призывая евреев — в особенности «восточных» — избавиться от таких физических и этнических черт, которые считались характерными для них.

Мартин Бубер назвал еврейство «сообществом, объединенным узами крови», и эта идея, кстати, вполне völkisch, получила широкое распространение среди участников сионистского движения. Трагедия евреев Запада, по мысли Бубера, заключалась в том, что при кровной общности у них отсутствовала общность территориальная, — ни один германский антисемит не смог бы выразить это лучше, чем Мартин Бубер.

Однако так же, как сионисты, усвоив антисемитскую идею о том, что евреи никогда не смогут стать частью какой-либо нации, превратили ее в позитивную задачу создания современного еврейского государства, германские евреи-ориенталисты вывернули наизнанку оскорбительное отношение к себе антисемитов. «В любом еврее, — писал Бубер, — живет вся сила азиатского духа: единение душ, Азия без конца и края, Азия священного единства». Сионизм Бубера строился на представлении, что в каждом еврее есть восточное, ориентальное начало, которое и представляет собой истинную суть его личности, его архетип, и именно это обстоятельство должно быть для евреев источником гордости, а никак не стыда. Бубер связывал иудаизм как часть «азиатского духа» с китайской, индийской, египетской и персидской культурами, еврейских пророков — с упанишадами, Заратустрой, Лао-цзы, он преднамеренно вывел еврейскую традицию за пределы западной культуры и в особенности культуры немецкой. Еврейская традиция, по мнению Бубера, не способна усвоить, впитать в себя западные стандарты и ее нельзя судить по ним, поскольку подобная вестернизация лишь отнимала у нее ее истинную силу.

В XIX веке среди немецких евреев постепенно стала прокладывать себе дорогу идея о том, что из жизненной основы еврейского сообщества иудаизм должен стать частной религией отдельных граждан, «одной из конфессий». Евреи-традиционалисты отвергали этот путь, указывая, что «реформированный» иудаизм ближе к протестантизму, не имеющему отношения к еврейству. Бубер и его последователи, хотя возврат к ортодоксальной вере их не привлекал, также отвергали превращение иудаизма в «просто религию», считая, что оно ослабляло евреев и отчуждало их от собственной культуры. Примером подобной опасности служил сам основатель сионизма, Теодор Герцль, очень плохо знавший и еврейскую культуру, и религию. Его Талмудом были оперы Вагнера: ведь мысль о создании современного еврейского государства впервые посетила его, когда он слушал «Тангейзера».

Иудаизм, с точки зрения еврейских ориенталистов, был ближе всего к исламу: он давал всеобъемлющий взгляд на мир и основы человеческой жизни. В 1901 году, на Пятом сионистском конгрессе в Базеле, Бубер наметил в общих чертах культурную программу сионизма, призвав к продвижению еврейского искусства и развитию издательской деятельности, распространению еврейской культуры в газетах и журналах, модернизации еврейского гуманитарного образования. В том же году был основан сионистский культурный журнал «Ост унд вест», ставший вскоре рупором движения, которое Бубер назвал «еврейским возрождением», или «обновлением». Он полагал, что творческое начало еврейского народа фактически иссякло после разрушения Второго храма, а две тысячи лет, проведенных в диаспоре, стали огромной и непродуктивной паузой, культурной комой. Вместе с тем Бубер считал, что «собственная душа еврея» пережила все испытания и сохранилась целостной: «Несмотря на все это, он остался человеком Востока».