Читаем Ориенталист полностью

После разрыва с коллегами-мусульманами Лев не мог более принимать участия в заседаниях общества «Исламия», но, по-видимому, появлялся в более либеральном «Союзе Востока», где, скорее всего, и познакомился с бароном Умаром-Рольфом фон Эренфельсом, который стал его близким другом. Теперь он в основном уделял внимание Советскому Союзу и судьбе всех бывших подданных Российской империи, а не только ее мусульманскому меньшинству. Это вскоре привело его в общество куда более скандальное, нежели могли бы себе представить его собратья-ориенталисты.

Летом 1931 года Лев начал посещать собрания кое-каких антикоммунистических групп правого толка, в том числе и «Германороссийской лиги борьбы с большевизмом». Главой этого объединения антибольшевистски настроенных эмигрантов из России был германский аристократ Александр фон Мельгуноф, а состояли в нем в основном нацисты или будущие нацисты. Правда, когда расистски настроенная пресса вывела Льва «на чистую воду», контакты с «Лигой» стали для невозможными. Каким бы одиозным ни казалось сейчас его намерение присоединиться к группе подобного рода, в контексте того времени оно было объяснимым, особенно если принять во внимание его антиреволюционные убеждения.

Ключ к развивающимся политическим воззрениям Льва я обнаружил в конце его книги «ОГПУ: заговор против всего мира» — он писал ее на протяжении 1931 года и опубликовал в 1932 году. Детально описав зверства ЧК (преобразованной затем в ОГПУ предшественницы КГБ), Лев делает следующее заявление: «Россия — это Америка прошлого, однако, в известном смысле, этой Америка будущего!» Доводы его основаны на сравнении двух стран с точки зрения их размеров и революционного наследия, а также в смысле их отношения к собственным «коренным жителям»: в одном случае это американские индейцы, в другом — мусульмане и татары. Свой главный политический вывод Лев иллюстрирует историческим анекдотом, который едва ли приходил на ум кому-то еще при анализе ситуации в сталинской России. Эдмунд Бёрк выступал в британском парламенте против Уоррена Гастингса, первого генерал-губернатора Индии[132], которому было предъявлено обвинение в притеснениях местного населения Индии. Гастингс возражал, что его действия нельзя считать противозаконными, поскольку в Индии ему были даны дискреционные полномочия[133]. На что Бёрк, британский консерватор, ненавидевший любую несправедливость и беззаконие, возразил следующее: «Милорды, Ост-Индская компания не обладает дискреционными полномочиями, которые она могла бы ему передать; равно и наш король не имеет дискреционных полномочий, чтобы передать их ему; и у вас, милорды, нет таких полномочий, как нет их и у членов палаты общин и у всей законодательной власти в целом. Мы не располагаем дискреционными полномочиями, которые мы могли бы передать кому бы то ни было, поскольку это — нечто такое, что никому не дано и никто не имеет права их передавать. А вот те, кто дает подобные полномочия, — точно такие же преступники, как и принимающие их».

К сожалению, в 1932 году в Берлине не было политических клубов или ассоциаций для последователей Эдмунда Бёрка.

Куда более распространенными среди консерваторов в последние годы существования Веймарской республики были идеи, которые поддерживала редколлегия журнала «Дер наэ остен», сыгравшая столь активную роль в разоблачении этого «еврея-выкреста по имени Лео (Лейб) Нусимбаум».

Издатели этого журнала, выходившего раз в два месяца, принадлежали к своеобразному, хотя и весьма влиятельному кругу интеллектуалов, которые называли себя «мёллерианцами». Как они сами возвестили об этом в 1928 году, в первом номере журнала «Дер наэ остен», их конкретной целью было «продолжить деятельность, не довершенную Артуром Мёллером ван ден Бруком. Особенно в том, что касается Востока».

Мёллер ван ден Брук, прусский философ и переводчик Достоевского, покончивший с собой в 1925 году, смертельно боялся грядущей победы «Востока» (любого — от большевистского до исламского), его триумфа над вырождающимися культурами Запада. В Германии Запад называют Abendland, то есть «вечерняя страна», и Мёллер, так же, как его приятель Освальд Шпенглер, автор «Заката Европы» (пли «Заката западного мира»), считал, что над Европой и в самом деле заходит солнце. Восходит же оно на Востоке, как бы ни определять его. Мёллер считал, что противоядием от анемии и эгоизма западного общества является правильная разновидность коллективизма, который «естественно» выражен среди русских.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Адмирал Советского Союза
Адмирал Советского Союза

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.В своей книге Н.Г. Кузнецов рассказывает о своем боевом пути начиная от Гражданской войны в Испании до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.Воспоминания впервые выходят в полном виде, ранее они никогда не издавались под одной обложкой.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары
Девочка из прошлого
Девочка из прошлого

– Папа! – слышу детский крик и оборачиваюсь.Девочка лет пяти несется ко мне.– Папочка! Наконец-то я тебя нашла, – подлетает и обнимает мои ноги.– Ты ошиблась, малышка. Я не твой папа, – присаживаюсь на корточки и поправляю съехавшую на бок шапку.– Мой-мой, я точно знаю, – порывисто обнимает меня за шею.– Как тебя зовут?– Анна Иванна. – Надо же, отчество угадала, только вот детей у меня нет, да и залетов не припоминаю. Дети – мое табу.– А маму как зовут?Вытаскивает помятую фотографию и протягивает мне.– Вот моя мама – Виктолия.Забираю снимок и смотрю на счастливые лица, запечатленные на нем. Я и Вика. Сердце срывается в бешеный галоп. Не может быть...

Адалинда Морриган , Аля Драгам , Брайан Макгиллоуэй , Сергей Гулевитский , Слава Доронина

Детективы / Биографии и Мемуары / Современные любовные романы / Классические детективы / Романы