Ориентализм

мем вас и жен и детей ваших, и сделаем из них рабов, продадим и будем распоряжаться ими так, как их Высочествам [королю и королеве Испании] заблагорассудится; мы заберем ваше добро и причиним вам всякий урон и ущерб, какой только сможем, как поступают с непокорными вассалами» и т. д.*). Когда Наполеон понял, что его армия слишком мала, чтобы навязать свою волю египтянам, он попытался привлечь на свою сторону местных имамов, кади, муфтиев и улемов, чтобы они толковали Коран в пользу Grande Armée. С этой целью он пригласил шестьдесят обучавшихся в Азхаре (Azhar) улемов в свою штаб квартиру, где им были оказаны все воинские почести, а затем они выслушали льстивые признания Наполеона в восхищении исламом и Мохаммедом, а также в его полном почитании Корана, с которым он был, по видимому, неплохо знаком. Это себя оправдало, и вскоре население Каира, как кажется, утратило всякое недоверие к оккупантам.** Позже Наполеон дал своему заместителю Клеберу строгие инструкции, обязывавшие его всегда осуществлять административное управление Египтом через ориенталистов и религиозных исламских лидеров, которых удастся привлечь на свою сторону. Всякая другая политика была бы слишком *** дорогостоящей и слишком глупой. Гюго считал, что ему удалось передать тактичную славу восточных экспедиций Наполеона в своей поэме «Два острова». * Цит. по: Helps, Arthur. The Spanish Conquest of America. London, 1900. P. 196, by Greenblatt, Stephen J. Learning to Curse: Aspects of Linguistic Colonialism in the Sixteenth Century // First Images of America: The Impact of the New World on the Old / Ed. Fredi Chiapelli. Berkeley: University of California Press, 1976. P. 573. ** Thiry. Bonaparte en Egypte. P. 200. Наполеон не был циником. Известно, что он обсуждал вольтеровского «Магомета» с Гете и защищал ислам. См.: Cherfils, Christian. Bonaparte et l'Islam d'après les documents français arabes. Paris: A. Pedone, 1914. P. 249 and passim. *** Thiry. Bonaparte en Egypte. P. 434.

129

Близ Нила их я встретил вновь. Египет блистает зарею рассвета; На Востоке восходит его имперская звезда. Победитель, энтузиаст, алчущий славы, Чудесный, он ошеломил землю чудес. Старые шейхи поклоняются юному и благодетельному эмиру. Народ благоговеет перед его исключительной силой; Гордый, явился он пред пораженными племенами, Подобно Магомету Запада.* Подобный триумф мог быть следствием только хорошей заблаговременной подготовки к военной экспедиции. Причем такую подготовку мог организовать лишь тот, кто сам не имел прежде иного опыта общения с Востоком, кроме как из книг и из общения с учеными. Идея предпринять полномасштабное академическое исследование в значительной степени связана с таким текстуальным подходом к Востоку. А такой подход, в свою очередь, был подкреплен конкретными Революционными декретами (в особенности одним из них — от III жерминаля — 30 марта 1793 года, — устанавливающим в école publique при

83 «Bibliothéque nationale» преподавание арабского, турецкого и персидского языков).** Целью декрета было рационалистическое развенчание тайны и институционализация даже столь труднодоступного знания. Так, многие из наполеоновских переводчиков ориенталистов были учениками Сильвестра де Саси, который начиная с июня 1796 года стал первым и единственным преподавателем арабского в École publique des langues orientales. Впоследствии Саси учил почти всех главных ориенталистов в Европе. Его ученики доминировали в этой области в течение * Hugo. Oeuvres poétiques. Vol. 1. P. 684. См.: Гюго В. Собр. соч. В 10 ти т. / Пер. П. Антокольского. М.: «Правда», 1972. Т.1. С. 8–9. ** Dehérain, Henri. Silvestre de Sacy, ses contemporains et ses disciples. Paris: Paul Geuthner, 1938. P. v.

130