Ориентализм. Западные концепции Востока

Тем местом, где «современное» и «арабское» соединялись в неразрывное целое, стал для него Иерусалим, точнее — северная часть квартала Тальбийе (Talbieh), где у семьи был большой двухэтажный дом.^[416]

Здесь необходима ремарка — поскольку речь пойдет о genius loci. Квартал Тальбийе (ударение на «и») появился на карте Иерусалима в 1922 году. Когда-то это были владения православной церкви. Однако, после революции в России обедневшие церковники были вынуждены сдать землю в концессию — на очень длительные сроки.^[417] Тальбийе был малозаселенной местностью между старым Иерусалимом и монастырем Святого Креста. Местность облюбовали богатые нееврейские семьи, в основном арабские и отчасти армянские. При этом церковь принципиально не сдавала землю в аренду мусульманам, так что население Тальбийе составляли в основном арабы христиане разных толков (что не такая уж и редкость в библейских краях). Район считался элитарным, и атмосфера в нем была не хуже, чем в Каире: европейские развлечения (элитные клубы, рестораны, кафе), модные наряды, вольная и безопасная жизнь.

В ту пору святой город был британским: Лига Наций^[418] подтвердила английские права на Палестину мандатом на управление палестинскими территориями — вплоть до окончательного решения еврейского вопроса согласно духу и букве декларации Бальфура.^[419] Английские чиновники предпочитали селиться в Тальбийе — так что «настоящие белые люди» там не переводились. Там же, как правило, располагались консульства европейских стран. Короче говоря, место было продвинутым. Это касалось даже архитектуры: почти все дома были выстроены в новейшем по тем временам европейском стиле «баухаус»,^[420] но с арабским колоритом — ажурными решетками, арками и т. п. Для сравнения вообразите себе башню Татлина с псевдорусскими балясинами и луковичными главками… Впрочем, дом семьи Саид выглядит на этом фоне довольно средне — конструктивизм в самом неинтересном его варианте.^[421] Это не помешало впоследствии сделать его символом потерянного рая — еще одна набоковская тема. Саид часто вспоминал дом, последний раз, кажется — в автобиографической книге «Без пристанища»,^[422] об изгнании и изгнанничестве. Образ родного дома был для него чрезвычайно важен — как и образ тех, кто его этого дома лишил: в 1948 году семейство Саидов не вернулось в Иерусалим из очередной каирской поездки. Причиной тому была победа Израиля в первой арабо-израильской войне.

3

Снова немного истории. Глядя из XXI века, арабо-израильский конфликт кажется предопределенным чуть ли не на геологическом уровне: ведь «это же так естественно», что арабы и евреи ненавидя друг друга. На самом деле конфликт развивался постепенно и был спровоцирован вполне материальными причинами.

В двадцатые тридцатые годы еврейские активисты ехали осваивать «землю без людей». Люди на земле, однако, жили: местные жители, еще не называвшие себя палестинцами, «просто арабы».^[423] Сначала взаимное недовольство — неизбежное, но вполне понятное — было не слишком значительным: в принципе, крестьяне феллахи ничего не имели против того, что богатые евреи будут владеть землей, которую они, арабы, будут обрабатывать. Ирония ситуации состоит в том, что б'oльшая часть еврейских иммигрантов была воодушевлена социалистическими идеями — или, как минимум, хотела «работать на земле». Подсуропил и правовой казус: согласно палестинским обычаям крестьяне не владели землей, но имели в своей собственности деревья, растущие на ней. Многие евреи, купившие землю, принялись выселять крестьян и вырубать апельсиновые рощи и оливковые деревья. Что, мягко говоря, не способствовало добрососедству…

С этих прозаических проблем все и началось — но, как мы знаем, отнюдь не кончилось. Через какое-то время в дело вступили силы другого масштаба — религия, политика, а потом уже и национальные чувства. Сейчас арабо-израильский конфликт перерос и эти границы, став чем-то вроде системообразующего фактора в регионе, той распоркой, на которой держится сама архитектура Ближнего Востока; но это все случилось гораздо позже.

Тогда же обстановочка еще накалялась — мерно, но неуклонно, как накаляется котел на ровном огне. Из под крышки начало зловеще булькать. Арабы и евреи перешли к вооруженным стычкам. Доставалось и англичанам, все еще держащим вахту: они оказались удобными мишенями для террора. Не стоит забывать, что терроризм тогда был в основном еврейским.

29 ноября 1947 года ООН приняла знаменитую резолюцию № 181 — о разделе подмандатных территорий и создании двух государств — еврейского и арабского. Оба государства должны были иметь демократические конституции, обеспечивающие права национальных меньшинств в каждом из этих государств. Арабские страны этот план раздела не приняли, выступив против создания еврейского государства на «священной земле ислама». После оглашения резолюции ООН началась столкновения между местными евреями и местными арабами. Понятно, чью сторону приняли арабские государства.