Ориентализм

В некотором смысле ограничения ориентализма – это, как я уже говорил, ограничения, которые проистекают из игнорирования, эссенциализации, отрицания гуманности другой культуры, народа или географического региона. Но ориентализм сделал еще один шаг: он рассматривает Восток как нечто такое, существование чего не только проявляется, но и остается для Запада фиксированным во времени и пространстве. Описательные и текстуальные успехи ориентализма были настолько впечатляющими, что целые периоды культурной, политической и социальной истории Востока считались всего лишь реакцией на Запад. Запад – это актор, Восток – пассивный повторитель. Запад – это зритель, судья и присяжные для каждой из черт восточного поведения. Тем не менее, когда история в течение XX века вызвала внутренние изменения на Востоке и для Востока, ориенталист был ошеломлен: он не мог понять, что в какой-то степени новые [восточные] лидеры, интеллектуалы или политики, извлекли много уроков из трудов своих предшественников. Им также помогли структурные и институциональные преобразования, осуществленные за прошедший период, и тот факт, что они в значительной степени более свободны в определении будущего своих стран. Они также гораздо увереннее и, возможно, немного агрессивнее. Они больше не должны действовать в надежде получить благоприятный вердикт от невидимого западного жюри присяжных. Они ведут диалог не с Западом, а со своими согражданами[457].

Более того, ориенталист предполагает, что то, к чему его не подготовили тексты, – результат либо восточной внешней агитации, либо восточных глупых ошибок. Ни один из бесчисленных ориенталистских текстов по исламу, включая их сумму, «Кембриджскую историю ислама», не может подготовить читателя к тому, что происходило с 1948 года в Египте, Палестине, Ираке, Сирии, Ливане или Йемене. Когда догмы об исламе уже не работают даже у самых наивно-оптимистических ориенталистов, приходится прибегать к ориентализированному общественно-научному жаргону, к таким расхожим абстракциям, как «элиты», «политическая стабильность», «модернизация и институциональное развитие», несущим печать ориенталистской мудрости. Тем временем Восток и Запад разделяет растущая пропасть, с каждым днем всё более опасная.