Ориентирование

— Мы сказали им отвалить, — говорит Крид ленивым голосом. Он выглядит напряжённым, что для него необычно. Как я уже сказала: трах или драка. Его единственные исключения. — А почему бы и нет? Ты думаешь, университет так сильно отличается от Бёрберри?

— Я думаю, что это совершенно другой мир; вы трое должны попытаться понять это, прежде чем выставлять себя идиотами.

— Ты что, издеваешься надо мной? — спрашивает Тристан с тихим смехом. Он откидывает тёмные волосы со лба. — Я только что заставил тебя успокоиться, Марни. Постарайся насладиться этим, — он спускается по ступенькам, а я оглядываюсь на Зейда, потом на Крида.

— Ты в порядке? — спрашиваю я Крида, протягивая руку, чтобы коснуться его руки. Он внезапно отстраняется от меня, засовывая руки в карманы брюк, а затем бросает беззаботный взгляд через левое плечо.

— Я в порядке. Привык играть вторую скрипку при Тристане, помнишь? — он отворачивается и продолжает спускаться по ступенькам, а я смотрю на Зейда. Он кажется раздражённым, но не таким расстроенным, как Крид.

— Ты сможешь это выдержать? — шепчу я, и внезапный страх пронзает меня насквозь. Что, если моё время уже вышло? Так быстро, что, если оно иссякнет? Эти сдвигающиеся тектонические плиты внутри меня начинают болеть. Тогда Зейд поворачивается и, должно быть, понимает, что со мной что-то не так, потому что он протягивает руки и кладёт их мне на плечи, поворачивая меня к себе.

— Эй. Послушай, меня, — он одной разрисованной рукой зачёсывает назад прядь моих волос. Другой рукой он крепко держится за моё плечо, поддерживая меня. — Сейчас у нас всё в порядке. Даже у Крида, — он беспорядочно жестикулирует в направлении своего друга, коллекция концертных браслетов на его правой руке шумит от этого движения.

Этим летом я не была ни на одном концерте «Afterglow». После потери папы мне нужно было немного времени. Время порыться в его вещах. Время погоревать. Я не была готов к концертам.

Но в следующий раз…

— Ты меня слышишь? — повторяет он, щёлкая меня по носу. Я улыбаюсь и киваю, протягивая руку, чтобы накрыть его ладонь своей. Зейд наклоняется и легонько поддразнивает меня губами, затем встаёт и берёт мою руку в свои. — Пойдём. Давай тебя покормим.

Черч Монтегю сидит напротив Тристана, когда я, наконец, добираюсь до кафетерия (извините, на официальных школьных картах это называется обеденным залом). Я стою прямо перед Зейдом и Мирандой, сразу за Кридом. И случайно натыкаюсь на его спину, мои пальцы вцепляются в его рубашку, и он абсолютно неподвижно застывает передо мной.

— Я бы хотел, чтобы ты не прикасалась ко мне так, — хрипло шепчет он, что абсолютно никак не помогает мне смириться с тем фактом, что я только что позволила Тристану трахнуть меня на глазах у всего этажа моего общежития. — Глупый маленький Хвостик, — он шагает вперёд, отрывая мои пальцы от своей рубашки, когда я выдыхаю.

Верно.

У каждого здания общежития есть название: моё — Коттедж горного кролика. Горный кролик — это распространённый вид кроликов в этих краях, и название полностью оправдано. А ещё это общежитие для девочек. Которое называется «Хлопковые хвостики». Поняли?

Общежитие Крида — Коттедж Ленивого Элкхорна, которое кажется подходящим; Зейд и Тристан, Виндзор и Зак — все они в Ранчо Хитрого койота. Кто-то всё это спланировал. Похоже на судьбу.

— Не позволяй моему брату так к тебе относиться, — бормочет Миранда, проносясь мимо меня. Когда она идёт, клянусь, я вижу, как парни разевают рты, их волосы развевает внезапный сверхъестественный ветерок, поднятый её проходом. Ладно, ладно, не совсем так — это было бы невозможно с точки зрения логики, но, похоже, это должно произойти.

Я следую за ней, туда, где сидит Шарлотта. Её поднос переполнен едой, парни наблюдают за ней, как за щенком, которого нужно побаловать.

Подвернув вязаное платье под бёдра, я сажусь напротив неё, прямо между Заком и Виндзором. Я полагаю, они пришли сюда рано и заслуживают первоклассного места. Я перевожу взгляд с одного на другого. Зак выглядит раздражённым из-за Тристана; Виндзор пристально смотрит на меня.

Когда я смотрю на него в ответ, он натягивает на лицо улыбку.

— Как прошёл твой вечер, любимая? — спрашивает он, беря чашку чая и протягивая её мне. На секунду я думаю: «Ничего себе, в этом заведении слишком хороший фарфор для школьной столовой». Но потом понимаю, что центр стола в буквальном смысле накрыт для чайного сервиза.

Шарлотта наблюдает за мной с другого конца стола и улыбается.

Я встречаюсь с ней взглядом и с лёгкой улыбкой поднимаю чашку.

— Это действительно нечто, — она указывает вилкой на чайник, и её улыбка становится ещё шире. — Он всегда такой?