Орифламма

2-я п о ж и л а я а н г л и ч а н к а. О!

1-я п о ж и л а я а н г л и ч а н к а (мальчику). О, негодник!

Входит 1-й англичанин, отец мальчика.

1-й а н г л и ч а н и н. Сорри. Извините моего мальчугана.

М а л ь ч и к. Я не нарочно.

Входит 1-я англичанка, жена 1-го англичанина и мать мальчика.

1-я а н г л и ч а н к а (мальчику). Нужно быть осторожней. Так не делают. Нужно попросить у дамы прощения.

М а л ь ч и к. Извините, мадам.

1-й а н г л и ч а н и н (дамам). Прошу прощения.

1-я а н г л и ч а н к а (им же). Прошу прощения.

Две пожилые англичанки и родители здороваются, повторяя: «Сорри, просим прощения».

Расходятся, продолжают прогуливаться; в это зремя входит девочка-англичанка, подбирает мячик и протягивает мальчику.

1-я а н г л и ч а н к а (девочке). Вы хорошо воспитанная девочка.

Девочка делает реверанс; в это время входят 2-й англичанин и его жена, родители девочки.

1-я а н г л и ч а н к а (родителям). Ваша девочка прекрасно воспитана, мадам.

1-й а н г л и ч а н и н (2-му). Ваша девочка прекрасно воспитана, мсье.

2-й а н г л и ч а н и н (1-му). Ваш мальчик, безусловно, тоже.

1-я а н г л и ч а н к а. Не так уж он воспитан.

2-я а н г л и ч а н к а. Наша девочка тоже не всегда вежлива.

Четверо англичан вновь приветствуют друг друга, повторяя: «Сорри, сорри», расходятся и прогуливаются каждый сам по себе, а 1-я англичанка говорит мальчику: «Негодник». Мальчик украдкой показывает нос своим родителям.

Д е в о ч к а. О! Какой негодник!

1-я п о ж и л а я а н г л и ч а н к а (видевшая жест). О! Какой негодник!

2-я п о ж и л а я а н г л и ч а н к а. О! Негодник!

Д е в о ч к а. Никому не скажу. Ябедничать дурно.

Из левой кулисы — из-за дома Беранже — выходит Журналист.

Ж у р н а л и с т. Хей! С добрым утром!

1-я а н г л и ч а н к а. Хей! Не правда ли, чудесное воскресенье?

1-й а н г л и ч а н и н. Чудесное воскресенье.

Ж у р н а л и с т. Подходящий воскресный денек для загородных прогулок.

Англичане уходят, продолжая неторопливо прогуливаться. Оставшись один, Журналист направляется к жилищу Беранже, который как раз в этот момент высовывается из окна, смотрит на небо, на лужайку.

Б е р а н ж е. Какое чудесное воскресенье.

Ж у р н а л и с т. Господин Беранже, прошу вас. Вы господин Беранже? Простите, я журналист… (Беранже исчезает.) Погодите, прошу вас. (Голова Беранже вновь высовывается, как в кукольном театре.) Я только хотел задать вам несколько вопросов. (Голова Беранже исчезает.) Простейших вопросов. Умоляю, господин Беранже. Один вопрос. (Беранже опять высовывает голову.)

Б е р а н ж е. Я решил, мсье, больше не отвечать на вопросы журналистов. (Прячется.)

Ж у р н а л и с т. Единственный вопрос. Не от журналиста, а от газеты. Меня специально прислали, чтобы я его вам задал. Ничего особенного, ничего особенного, не волнуйтесь.

Б е р а н ж е (опять высовывая голову). У меня времени нет, у меня работа. Вернее, работы нет, но, может быть, она появится, как знать? Я приехал из Европы в Англию, чтобы отдохнуть, убежать от работы…

Ж у р н а л и с т (вынимая блокнот). Нам это известно. Вы приехали в Англию, в графство Глостер, и живете здесь в сборном домике, среди лугов, на зеленом склоне над долиной, в которой меж двух покрытых лесом холмов течет небольшая судоходная речка… Мы навели справки, мсье, простите великодушно эту нашу почтительную вольность.

Б е р а н ж е. Это не секрет. К тому же кто угодно может это видеть.

Ж у р н а л и с т. Моя газета хотела бы задать вам один вопрос, дорогой господин Беранже.

Б е р а н ж е. Не хочу больше отвечать на вопросы. (Делает вид, что собирается спрятаться. Голова исчезает и высовывается снова.)

Ж у р н а л и с т. Не исчезайте, господин Беранже. Вопрос простейший. Отвечайте что угодно. Поместим на первой странице, с большой вашей фотографией в половину натуральной величины.

Б е р а н ж е. Тогда скорее, мсье. У меня времени нет. Я на отдыхе.

Ж у р н а л и с т. Прошу простить, огорчен, что нарушаю ваш покой. Вопрос традиционный: когда мы увидим на знаменитых мировых сценах ваш новый шедевр?

Б е р а н ж е. Не хочу отвечать на ваш вопрос.

Ж у р н а л и с т. О, пожалуйста, господин Беранже.

Б е р а н ж е. Вынужден вам признаться. Я всегда сознавал, что у меня нет никаких причин писать. (Прячется.)

Ж у р н а л и с т. Вполне понятно. Но отсутствие причин — это еще не причина. Ни на что нет никаких причин, это все знают.

Б е р а н ж е. Разумеется. Но люди занимаются тем, на что у них нет никаких причин. А слабодушные оправдывают свои действия надуманными причинами. Делают вид, что верят, говорят: «Нужно же что-то делать». Я не из таких. Раньше во мне была необъяснимая сила, которая подталкивала меня к активным действиям или писательству, несмотря на мой глубокий нигилизм. Я не могу так больше.

Ж у р н а л и с т. Записываю, записываю. Вы так больше не можете.