Орк

– Ты, конечно, прав, но перебьешься, – хмыкнул я, на секунду так сказать по-братски положив ему руку на плечо, чтобы не воспринял мои слова неправильно. – Сейчас такое время, что любая смерть должна иметь воспитательное значение! – Хаген хрюкнул, оценив юмор. Удобный момент, чтобы наладить взаимоотношения. Надо нам с ним сегодня напиться и окончательно решить наши разногласия. А данный человечек в камере посидит, подождет коллег по несчастью, которых сегодня сдал. Впрочем, его судьба уже решена и откровенность ей нисколько не поможет. Плесень. Существо общего употребления. Весьма полезен, пока ты в силе, и с огромным удовольствием сдерет с тебя шкуру на сувениры новому хозяину, стоит ослабнуть.

Учитывая неминуемые проблемы с дележкой власти в нашем квартете в будущем, таких тварей в нашем окружении надо подчищать заранее, во избежание провокаций и стравливания между собой. Как бы они не попытались изобразить полезность, особенно касательно непонимающих, с кем столкнулись людей. Полковник Зубатов в свое время сразу понял, кто кем виляет в делах Охранного отделения с товарищем Евно Азефом, но, к сожалению, над ним сидели люди, считающие себя куда умнее этого профессионала. В результате агент охранки помимо слива охранке непонравившихся чем-то борцов с режимом сливал и самим борцам засвеченных ему кураторами коллег, зарабатывая реноме прозорливого борца с провокаторами, и угрохал, если не изменяет память, трех губернаторов и одного великого князя – царева дядюшку, активно участвуя в подготовке покушений.

Основной юмор ситуации в том, что он только на себя работал, имея, в грязном смысле этого слова, одновременно и социалистов-революционеров, и охранное отделение. Никакой моральной дилеммой эсеровского Штирлица в царской охранке там и не пахло. Просто человек, плавающий в липучей и вонючей субстанции, зарабатывая себе на жизнь. Достаточно хорошую жизнь, а главное жизнь, которая нравится, в которой человек чувствует себя незаменимым, чувствует свою власть над другими, над их жизнями и судьбами. Мерзость, только внешне похожая на человека.

* * *

Так как нормальный купец никогда не сунется добровольно в гущу боевых действий, самый простой и очевидный способ связи агентуры противника с руководством на данном уровне развития общества у врага явно отсутствует. На месте «Надзирающих» Серебряных Драконов, других Домов эльфов и людских государств я бы вообще приказал уцелевшей агентуре полностью заморозить свою деятельность, до стабилизации обстановки на архипелаге.

Враг со мной не согласился. Похоже, возможность подарить оркам и без того пиратский архипелаг как место базирования, по крайней мере Драконов, совершенно не устраивала. На несколько секунд даже потешила мысль, что длинноухие считают реальным и привлечение местных кадров к орочьим грабежам. Ну и идиоты. Первые несколько лет торговля будет весьма хилой, зарубежное присутствие минимальным, соответственно вербовать информированные источники взамен потерянных будет очень сложно. Если, конечно, мы не зажремся и мышей ловить не перестанем.

Без инициативников, включая, не дай бог, аналогов полковника Пеньковского из местных кадров, конечно, не обойдется, но и от них вред можно свести к минимуму благодаря грамотным режимным мероприятиям. Сейчас же использовать имеющуюся сеть для разведобеспечения местных партизан – это все равно, что забивать гвозди золотыми слитками. Забить гвоздик-то можно, только умный человек использует молоток, даже в худшем случае сменит слиток на него при первой же возможности.

Эльфы поступили даже круче, например, этот крысоватый сквайр получил, в числе прочих агентов эльфов, лично от «второго помощника консула» задачу организации партизанского движения на острове, если можно так выразиться, налаживания взаимодействия с настроенными патриотически местными жителями и остаточными группами войск герцога, организации сети Сопротивления и так далее. Бедняге сильно не повезло, ему запретили эвакуироваться.

Разумеется, ублюдок ослушался и свинтил вместе с герцогом. Кончилось тем, что тот самый Эвниссиэн поставил сквайра на колени, прижал ножик к глазику и совсем вознамерился его выковырять, но Хорни удалось своего куратора убедить в муках совести, осознании ошибки и готовности искупить вину.

Голос допрашиваемого, рассказывающий о жестокости куратора, прямо звенел негодованием и желанием показать всё отсутствие альтернативы своему сотрудничеству с разведкой Серебряных Драконов.