Оркестр

В какой-то миг самолет выровнялся. Неужели пронесло? – вспыхнула надежда. Одна из стюардесс сняла маску, подкрепляя в нас уверенность в стабилизации ситуации.

− Наш самолет снизил высоту полета ниже трех тысяч метров, − пыталась успокоить она всех, − на этой высоте уровень кислорода считается нормальным. – Экипаж принял решение о вынужденной посадке. Пилот постарается посадить судно на ровную местность. Но вы должны приготовиться к жесткой посадке. Ни в коем случае не отстегивайте ремни безопасности и…

Она не успела договорить, что нам надо делать. Тряхнуло так, что я больно прикусил губу.

− Мы врезались в гору, − расслышал хриплый голос Кирилла. Он сидел напротив меня. Лицо друга было белее мела, а глаза расширились от ужаса.

Взглянул в иллюминатор. У меня сжались все внутренности. Из-под крыла самолета вырывалось пламя.

Ефим раскачивался наподобие маятника, Катя кричала, пытаясь отстегнуть ремень безопасности. Почему Савелий не скажет ей, чтобы она не делала этого? – пронеслось в голове. Тимофей и Олег сидели позади меня, я их не видел, а вот обе стюардессы были перед глазами. Голова той, что недавно успокаивала нас, кареглазой брюнетки с прической идеального каре, болталась из стороны в сторону, по ее лицу ручейками струилась кровь. Вторая, блондинка, прижала голову к коленям, обхватив их руками. Повторил ее позу.

Не знаю сколько прошло времени. Несколько секунд. Несколько минут. Пилот постарался смягчить падение самолета.

− Выбирайтесь! – как сквозь вату расслышал окрик Олега. – Самолет горит!

Запах дыма уже отчетливо чувствовался. Глаза слезились. Я никак не мог расстегнуть ремень. Замок заклинило.

− Рома, двигайся! – наклонился надо мной Тимофей, помогая справиться с ремнем.

Дым заполнял салон. Тимофей надел на голову пиджак и пополз к выходу. Внизу дыма должно быть меньше, − сообразил я, зачем он так сделал. Сдернул со свободного кресла два пледа, один накинул на себя, второй на Ефима, который явно пребывал в ступоре. Он не шевелился, по его лицу струились слезы.

− Ефим, ползи за мной.

Он послушно встал на четвереньки и пополз. Остальные уже выбрались наружу. Я вывалился из самолета. Олег подхватил невменяемого Ефима.

− Отходите от самолета подальше, − командовал один из пилотов.

Кажется, его звали Михаил. Он был новеньким и раньше с нами не летал. Огляделся. Вокруг сплошной лес. Местность гористая. Пилотам удалось посадить самолет на единственный ровный участок. Видимо, благодаря этому мы и выжили.

Побежал к своим товарищам. Они сгрудились у кедровой сосны, подальше от места крушения.

Ефим сидел на земле, продолжая раскачиваться так же, как он это делал недавно в салоне горящего судна. Его волосы изменили цвет. Двадцатитрехлетний парень стал полностью седым. Мертвенно бледный Кирилл уставился в одну точку. Он как будто окаменел. Как и я. Мое сердце вдруг пропустило удар.

− Нет! – хотел закричать я, но вырвался лишь хрип.

На земле лежали три тела. Три трупа. Сильно обгоревший первый пилот, Юрий, который всегда летал с нами, стюардесса с прической каре и…Савелий.

Мой друг был мертв.

− Но как, почему? – опустился на колени рядом с Катей.

Катя выла, обнимая тело погибшего брата. Я заметил, что капроновые колготки на ногах девушки расплавились, оставив чудовищные ожоги.

− Когда мы во что-то врезались, на голову брата свалились гантели. Его чертовы гантели! – рыдая, выкрикнула Катя.

Савелий был помешан на спорте, в обязательном порядке, независимо от того, где он находился, каждое утро совершал физическую разминку и, отправляясь на гастроли, всегда брал с собой гантели.

Обхватил голову руками и непроизвольно стал раскачиваться так же, как и Ефим.

− Когда я увидел, что Юрий теряет сознание, перехватил управление, − пояснил Михаил. – Но не успел полностью увернуться от препятствия. Мы задели крылом гору. Я перекрыл топливо и обесточил самолет, чтобы его не разорвало при посадке. Но не смог передать сигнал бедствия. Простите меня.

− Вашей вины тут нет, − твердо произнес Тимофей. – Вы смогли посадить самолет в экстремальных условиях. Теперь надо понять, где мы находимся и что будем делать.

Хотя наш менеджер и говорил твердо, его руки тряслись. Каждый по-своему переживал горе. Тимофей тоже любил Савелия.

− Когда мы попали в воздушную яму, приборы фиксировали точку в районе Восточных Саян, где-то между Абаканом и Саяно-Шушенской гидроэлектростанцией[5].

− Тайга, − в испуге прижалась к пилоту выжившая стюардесса блондинка, Светлана.

− Тайга, − подтвердил Михаил. – И я ни черта не знаю, как в ней выживать!

− Зато я знаю, – вдруг сказал Олег. – И знаю, где мы находимся. Михаил, какова вероятность, что нас в ближайшие часы спасут?

Пилот на мгновение задумался.

− Вероятность есть. Сигнал бедствия диспетчера и другие судна не зафиксировали, а вот исчезновение самолета с радаров точно не могло остаться незамеченным. Только район поисков может оказаться слишком большим.