Орхидеи еще не зацвели

Вот так и поговорили. Вы спросите, как я узнал, что Орландина — барменша? Элементарно. У меня оба дяди женаты на барменшах, и ни один — на поварихе. Значит, велика вероятность, что и я, как ни жаль, тоже женюсь на барменше, а не на поварихе. Хотя это может нанести урон здоровью, как считает известный покоритель Сибири майор Барбазон-Ермак, хотя он вовсе никогда не был в браке, и даже в Сибирь прибыл без принуждения. А то, что женская ипостась Шимса — это мой единственный шанс жениться, понимает всякий, кто следил за развитием моих отношений с Шимсом и делал выводы из наблюденного. Что же касается хористок, к чарам которых уязвимы все сколько-нибудь мужественные представители аристократии, то достаточно одного взгляда на миссис Бэрримор, чтобы понять, что ни эта женщина, ни одна из ее копий, даже, допустим, блондинка, не может быть хористкой, ни даже солисткой, ни сколько-нибудь типологической официанткой. Это воплощенная богиня Юнона, она шествует, непобедимая, и чудеса творит, и плечи ее — как две мраморные колонны, и грудь ее вздымается, как море, пройдет — словно солнцем осветит, посмотрит… чем-то там одарит, надо спросить у Шимса, чем именно, но если барменша, то пивом. Но только вот как бы мне выследить ее дисклокации (не дистилляции, нет, и не дефекации).

Я вышел из здания почты. Бэрил сидела в машине одна, и мне стало жаль ее братца, который, конечно, пытался подслушать мой разговор. Наверняка ему удалось незаметно подкрасться, отыскать надежное укрытие, откуда он, незамеченный, мог бы внимать моим речам и даже, возможно, созерцать мои ботинки и то место, где отлично пошитые брюки с безукоризненной складкой едва прикрывают элегантного цвета носки. Но толку-то? — вот вопрос, который его, как я думаю, сейчас гложет.

— Прелестный денек, мисс Степлтон, — доброжелательно произнес я, взбираясь в машину. Машина, к слову сказать, была та самая, в которой нас с Генри выслеживала борода Рожи Баффета. Если бы я в этом усомнился, то сомнения бы рассеяли знакомые номерные знаки, аккуратно зафиксированные Селденом, изображавшим Шимса. Представляю, как он хихикал в душе… то есть вы поняли, не в кабинке под струями воды, а внутри себя, в сердце своем, выполняя это поручение. Но меня, честно говоря, это не насторожило. В такой глуши все ездят на одной машине. Вряд ли здесь можно рассчитывать на сколько-нибудь обширный автопарк, и вряд ли тот, кто берет машину, подробно отчитывается, не следил ли он с ее помощью за Альбертом Хью Вустоном, а если да, то не было ли у него при этом дурных намерений.

— Ветер все-таки слишком холодный, — ответила девушка, щурясь от солнца.

— Вы не похожи на англичанку, — сказал я ей на это.

— Слишком смуглая?

— Нет, спорите о погоде, англичане всегда соглашаются.

— А что же мне делать, если я не согласна?

— Потому вы и не согласны, что не англичанка.

— Что ж, вы угадали. Моя мать — испанка. А Джек — полностью англичанин.

В этот момент из-за угла появился упомянутый Джек. «Хитрый парень», — подумал я, заметив, как он исподтишка оправляет одежду, вроде бы отлучался, исключительно чтобы сходить за угол.

— Прелестный денек, — обратился я к нему.

— Но только солнце слишком яркое, — ответил Джек, осклабившись.

Он сел за руль и включил зажигание. «Кажется, это тоже не англичанин, — подумал я. — Но держу пари, и не испанец». И спросил:

— Джек, вы тут все изучили. А я только вчера приехал и даже не знаю окрестных баров. Хочу сразу отметить, что предпочитаю, когда за стойкой находится женщина, это как-то облагораживает нравы.

— Тогда вам прямая дорога в «Бедный песик». Ее владелица — некая миссис Буллер, вдова. Она облагораживает нравы всей округи.

— Ах, вдова?

— Ее муж, ныне покойный, был довольно эксцентричным типом. Он завел это заведение специально, чтобы можно было там напиваться и дебоширить в свое удовольствие. Что и исполнял, если был здоров, каждый вечер. У него на все случаи был всегда один и тот же тост: «Выпьем за воду!»

— Разбавлял пиво?

— Нет, то есть может быть, ведь общеизвестно, что вода и пена — хлеб бармена, но он никогда не был бит по такой причине. Причина совсем другая. Ему кто-то сказал, что по всем выкладкам ученых, Америка рано или поздно должна уйти под воду.

— Блажен, кто верует… эээ-м… аа… пока я там жил, мне она самому уже здорово надоела.

— Охотно верю.

— И как же он умер?

— Группа американских гангстеров, проездом в Англии, решила взять местный банк. Местом встречи избрала как раз «Бедного песика». Мистер Буллер был пьян и не понял, что это американские гангстеры, принял их за местных ирландцев. То есть они и были ирландцами, но тамошними, оборзевшими, понимаете?

— Хо-хо-хо, ну и что же?!

— Он предложил им выпить за воду, они согласились, думая, что это какая-то древняя английская традиция, воображая себя американцами и боясь таковыми же и показаться. Но когда это было проделано несколько раз, и разговоры перешли уже на женскую моду, наиболее пьяный или любознательный из них все-таки решил рискнуть, и спросил, о какой именно воде идет речь.

— И Буллер объяснил.

— Да.