Орхидея из стали. Марлен Дитрих

Упорный, настойчивый молодой человек вскоре получает возможность снять свой первый фильм «Охотники за спасением» (The Salvation Hunters). Этот фильм получил неожиданный успех, и Штернберг заключил контракт с Metro-Goldwyn Meyer. Так как продюссеры любят громкие имена, Штернберг добавил к своему имени аристократическую частичку «фон».

Его фильмы пользуются успехом. Несколько лет Штернберг работает на голливудской студии «Парамаунт». Там он снимает и свой первый звуковой фильм «Гром и молния»

(Thunderbolt).

Его мастерство совершенствуется, он досконально изучает возможности кинокамеры, светотени. «Он был главнокомандующим фильма, его создателем в полном смысле слова», – говорила о Штернберге Марлен Дитрих, – он лучше всех знал технику, руководил ею, лучше всех знал как поставить свет. Боготворили его и подчинялись ему все…»

Этого невысокого, молчаливого человека, великого мастера, недаром называли «Рембрандтом камеры». Ведь внимание гениального голландца было обращено главным образом на передачу света и тени.

Джозеф Штернберг минимальными средствами превращал самые скромные вещи в роскошные предметы, вещи на экране у него выглядели всегда дороже, эффектнее, богаче чем они были в жизни. Достигал он этого, в основном, при помощи освещения. Он досконально знал как обрабатывать пленку, был непревзойденным мастером монтажа, многие операторы учились у него.

Вот такой человек появился в 1929 году в Берлине. Слух о том, что приехал знаменитый голливудский режиссер и собирается снимать фильм «Голубой ангел» (Der Blaue Engel) по роману Генриха Манна «Учитель Унрат» облетел весь артистический Берлин. Особенно волновались дамы-актрисы: режиссер искал исполнительницу на роль Лолы-Лолы, певички из дешевого кабаре.

Больше всего шансов было у известной актрисы Люции Маннхайн. Но Штернберг был не очень доволен этим выбором и продолжал поиски. Марлен Дитрих он увидел в спектакле «Два галстука». Помните – там, где она произносила единственную фразу. Режиссер не мог оторвать от нее глаз. Марлен привлекла его, он интуитивно почувствовал, что нашел свою героиню. В тот вечер он покидал театр с твердым убеждением, что именно она будет сниматься в фильме.

Когда она пришла на кинопробу, он попросил ее пойти в гардеробную и выбрать себе костюм, который бы отображал характер будущей героини – певички дешевого кабаре. Марлен долго копалась в груде одежды и наконец явилась перед фон Штернбергом в черном цилиндре, корсете и черных чулках. Она создала точный образ Лолы-Лолы, он стал отображением целой эпохи. С тех пор Марлен Дитрих всегда сама создавала свои знаменитые костюмы, работая в тесном содружестве с лучшими дизайнерами. Но вернемся на студию УФА и посмотрим как развивались события.

А дальше произошло вот что:

«Фон Штернберг предложил мне сесть на рояль, приспустить один чулок и спеть песню, которую я должна была приготовить. Никакой песни у меня не было, равно как и шансов на получение роли. Так я считала…», – вспоминала Марлен Дитрих.

Режиссер был терпелив: «Если вы не приготовили ни одной песни, хотя мы об этом вас просили – спойте ту, которая вам больше всего нравится».

– Мне нравится одна американская песня…

– Спойте ее.

Марлен стала объяснять пианисту что сыграть, она напевала мелодию, выбирала тональность. Фон Штернберг моментально включился в их диалог: «Вот это мы и будем снимать. Еще раз объясните пианисту как и что играть».

Это было снято на пленку, и на следующий день режиссер представил отснятый материал руководству студии. «Эту роль мы отдадим Люции Маннхайм», – сказало руководство. «А вот теперь, после кинопроб, я могу уже с уверенностью сказать, что буду снимать Марлен Дитрих», – заявил несговорчивый режиссер. И, как всегда, он добился своего.

Съемки начались буквально на следующий день. «И здесь произошло чудо, – вспоминал фон Штернберг, – между нами возникла какая-то магическая связь. Марлен реагировала на все замечания режиссера с поразительной легкостью, она педантично выполняла каждое его указание, превратилась в его тень».

Фильм «Голубой ангел» вызвал бурю в обществе. Его сюжет не сразу приняли в бюргерской Германии, фон Штернберг многое изменил, заострил ситуации, придал драматизм всему фильму.