Орки тоже люди

— Конечно! Про драконов — мои самые любимые сказки! В следующий раз я расскажу тебе, как рыцари под предводительством короля пошли добывать сокровища дракона, — пообещал наследник.

Чувствую, здесь попахивает массовой расправой над одним горемычным драконом, которому выпало несчастье нажить состояние и привлечь внимание всяких нехороших людей. Так что я подмигнула Ульту, судя по виду, тоже догадавшемуся о примерном содержании сказки, и залезла на коня. Польза от Асарила росла с каждым днем. И что бы мы без принца делали?

Сказать, что я начала быстро уставать, — ничего не сказать. Уже во второй половине дня я чувствовала себя настолько разбитой, что с трудом держалась в седле. Дико хотелось плюнуть на всё и лечь на лошадь. Да что греха таить: я все-таки не удержалась и попробовала уткнуться в длинную гриву. Ужасно неудобно. Так что приходилось терпеть и делать вид, что я бодра и весела. Не думаю, что мне кто-то верил, но, не иначе из вежливости, не обращали внимания.

К ночи мы снова где-то остановились. От усталости я почти не соображала, перед глазами всё плыло.

— Асарил, — я поймала принца, — ты ответственный за дракона. Накорми его, пожалуйста. Если будет отказываться, начни свою сказку про драконьи сокровища — думаю, поможет.

— Не беспокойся, он у меня обязательно поест, — заверил наследник. — А ты?

— Я спать, — в нынешнем состоянии я бы, наверное, и ложку не удержала.

— Может, мне и тебя накормить? — предложил добрый принц. — Я и про орков сказки знаю!

— Нет-нет! Не волнуйся, утром поем! Только сказок не надо!

Асарил надул губы: наверняка он был рад помочь и рассказать очередную историю о том, как хорошие люди покарали плохих орков. Но, боюсь, здоровый, спокойный и крепкий сон после таких историй мне точно не светит.

Да только и без сказок я спала просто отвратительно, постоянно просыпаясь в холодном поту от очередного кошмара. Ни о каком отдыхе речи и не шло — утром я встала разбитая и уставшая. О том, что станет со мной к концу дня, думать не хотелось. Впрочем, в таком состоянии, где-то между амебой и инфузорией-туфелькой, особо и не подумаешь: у нас, инфузорий, с мозговой деятельностью туго.

Аппетит к завтраку так и не проснулся, но Асарил так пристально на меня смотрел, наверняка подбирая сказку позабористее, что хочешь не хочешь, а пришлось есть. Но больше всего своим взглядом меня нервировал Тинарис: он точно видел и понимал, что мое состояние стремительно ухудшается день ото дня. Так смотрят патологоанатомы на следующего клиента. Но я для себя уже решила: серьги не сниму ни при каких обстоятельствах. Ведь если мне так плохо, то каково Луаронасу? Поэтому ложку за ложкой я заставляла себя есть, понимая, что иначе совсем свалюсь без сил.

Ульт тоже поел — немного, но, сочувствуя бедолаге, я не стала его заставлять, попросив принца приберечь сказку для случая, когда дракон снова объявит полную голодовку.

А потом день в седле и новая ночь, не принесшая отдыха, а только сильнее вытягивающая из меня последние крупицы сил. До Светлого леса взятым темпом оставалось три дня езды. Три невыносимо долгих дня. За усталостью накатили полная апатия и безразличие. Эмоции притупились. В глазах то рябило, то размывалось, то двоилось-троилось-четверилось, то просто стояла темнота. К вечеру следующего дня началась тошнота, и мой природный зеленый цвет стал еще более насыщенным. В седле меня держало только одно: Луаронасу, должно быть, еще хуже. Конечно, получится забавно найти его веселым и цветущим за счет моей жизненной энергии, но предчувствие подсказывало, что эльфу сейчас совсем не сладко.

— Хватит заниматься самоистязанием, — на утро пятого дня Тинарис предпринял еще одну попытку достучаться до моей сознательности.

Наивный. Ну где я и где сознательность?

— Тин, — сил на досужие разговоры у меня не имелось. — Пообещай мне одно. Дай слово мага или еще какое. Что бы со мной ни произошло, серьги неприкосновенны.

— Я не могу такое обещать. Даже если отбросить мое хорошее отношение к тебе, мы действуем в интересах королевства. И ты нужна нам живой, а в идеале — еще и здоровой. Поэтому если тебе нравится находиться в полудохлом состоянии — не вопрос. Но если под угрозой окажется наш поход — без обид, сейчас ты мне не соперница.

— Ты меня недооцениваешь! — попробовала возразить я, для чего подняла голову.

Но с гордо поднятой головой тошнота и головокружение усиливались, вот уж точно: имидж — ничто.

— Есть будешь? — вздохнул Тин.

— Нет!

— Принца позвать?

— Не надо, я поем, — но стон при мысли о еде я сдержать не смогла.

Когда мы уже спасем Луаронаса и всё закончится? Я не переживу еще полторы недели! До конца этой бы дотянуть…

Завтраком я давилась, кусок в горло не лез, но от понимания, что надо, приходилось бороться и с собой, и с приступами тошноты, запивая их водой. Темный эльф вовек не расплатится за мои мучения и страдания! Главное, чтобы всё это было не зря. Я зажмурила глаза, отгоняя цветные круги и дурные мысли. Нужно ехать вперед. До Светлого леса два дня пути, включая этот, я продержусь. Мы продержимся.