Орки тоже люди

— С тех пор, как Темный город перестал ими дорожить, — парировал Финриар.

— Нам не нужны ваши подачки, и дорожить здесь нечем, — темный был явно не расположен к словесной дуэли. Он вообще не был расположен к чему-либо, кроме как быстрее вышвырнуть нас отсюда. — Если вы хотите забрать Луаронаса — забирайте, но при двух условиях: вы сами с оркой спуститесь за ним в подвал и он лично подтвердит свое желание уйти.

Это казалось таким простым условием, что я даже с места не двинулась: не может темный так легко отдать нам своего провинившегося сына. Но Финриар кивнул, развернулся, схватив меня под локоть, и уверенно потащил на выход.

— Ждите здесь, — тихо отдал он приказ двинувшимся было следом за нами светлым.

— Вы правда думаете, что нам дадут с ним просто так уйти? — с надеждой спросила у эльфа я, когда мы вышли из зала и высокие тяжелые двери закрылись. Впереди шел стражник с факелом, которого я в расчет не брала.

— Боюсь, уйти с ним будет совсем непросто, — вздохнул эльф, никак не пояснив свои слова.

А после дорога вниз по витой лестнице стала настолько узкой, что нормально разговаривать всё равно бы не получилось.

Сердце билось где-то в районе ключиц. Мне бы только найти Луаронаса, а там я его уже никому не отдам и не позволю причинить вред. Если он жив — всё остальное в общем-то не так уж и важно.

Путь до темницы не занял много времени: всегда проще пережидать что-либо в движении, а не в бесконечном статичном ожидании. Темный эльф, ведший нас в темницу, подошел к своим товарищам на посту у тяжелых железных ворот. Пара секунд на приказ — и двери со страшным скрипом распахиваются перед нами. Заходить, честно признаюсь, страшно, но Финриар уверенно прошел внутрь и запустил несколько ярких огоньков под потолок, быстро разлетевшихся по всей площади. Я сделала шаг следом, встав рядом, и замерла, глядя на череду больших клеток. Клеток, в каждой из которых впритык друг к другу стояли орки…

Жмурясь отвыкшими от света глазами, оборванные, истощенные, на нас смотрели мои собратья, а я, не веря, не желая верить, смотрела на них, на каждого, в глаза, наполненные тоской и надеждой.

— Не забывай, за кем ты сюда пришла, — одернул меня эльф. — Ты хочешь забрать своего друга или нет?

Я сглотнула через резко сжавшееся горло. Руки-ноги слушались плохо, но я усилием воли делала шаг за шагом мимо клеток, стараясь не смотреть, не слышать, а еще не чувствовать той боли, что поселилась во мне.

— Гхыша, сеструха, это ты? — голос, который я не могла проигнорировать.

Плюнув на всё, я кинулась к клетке, за решетки которой держался мой брательник, тот самый, первым встретивший меня в этом мире, огревший дубиной, а потом думавший, на кого лучше обменять. Гхар! Шаман говорил, его зовут Гхар.

— Привет, — совершенно естественно я обхватила его холодные шершавые пальцы своими.

— Здорово, — орк безотрывно оглядывал меня с ног до головы, вновь и вновь возвращаясь к лицу. — Шых тебя дери, Гхыша, я тебя еще в степи в том налете похоронил! А ты живая и на свободе!

— Давно вы здесь? Зачем темные вас взяли?

Удивительно, но передо мной стоял брат. Не брат орки, в теле которой я находилась, — мой брат. Во всяком случае, сейчас я готова была броситься ему на шею, если бы не проклятая клетка, разделявшая нас.

— С того налета. Шыховы темные пригнали сюда всю степь, здесь еще меньшая доля нашей братвы.

Пальцы брата под моими ладонями сжали прутья, слишком крепкие даже для мощных орков.

— Но зачем?

— Завалы разгребать и рубить новые пути. У них скорово весь этот Сармандагар к Шыху рухнет, вот они и шыхуют. Но я рад, что ты живая и здоровая, сеструха, как бы это ни вышло. Хорони себя и дуй отселя подальше.

Гхар отпустил прутья и сжал мои ладони — сильно, по-орочьи. И я ответила тем же.

— Я вас вытащу, — пообещала я.

Просто не могла иначе.

— Я сказал: дуй отселя! — рыкнул на меня брат. — Я уже батю закопал, мать из последних сил держится. Хоть сеструха моя живая станется!

— Вытащу, — громко пообещала я, оскалив клыки на подошедшую длинноухую охрану.

И ударила о прутья клетки, звучно завибрировавшие и загудевшие в каменном мешке. Ответом мне стали такие же удары изнутри во всех клетках от орков, которых тщетно пытались усмирить темные. В этот момент я ненавидела всех серолицых длинноухих, кроме одного, к которому направилась прямиком в последнюю камеру, где ждал меня Финриар.

— Открывайте, — спокойно и даже с ласковой улыбкой попросил светлый эльф. Темные не посмели возразить в ответ или как-то обсудить просьбу, пусть при взгляде на меня их серые лица серели еще сильнее.