Читаем Орландо полностью

Орландо

"Орландо" – роман, разрушающий ограничения жанра, времени и самоопределения человека. Необыкновенный герой Вулф преодолевает разные препятствия, сложности человеческих эмоций, одержимость общества конформизмом – начиная с елизаветинской Англии и заканчивая в 1928 году, при этом оставаясь в возрасте 36 лет. Фантастическая история Орландо, нестареющего героя, охватывающая триста пятьдесят лет, на десятилетия опередила своё время.Полуавтобиографический сатирический роман Вирджинии Вулф был вдохновлён жизнью её подруги Виты Сэквилл-Уэст – английской писательницы и журналистки.При переводе сохранены авторские орфография и пунктуация.

Вирджиния Вулф

Зарубежная классическая проза / Классическая проза ХX века18+
<p>Вирджиния Вулф</p><p>Орландо</p>

Посвящается

В. Сэквилл-Уэст

© Целовальникова Д., перевод на русский язык, 2025

© Издание на русском языке, оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2025

<p>Вступительное слово</p>

Эту книгу мне помогли написать многие мои друзья. Некоторые мертвы и настолько блистательны, что я едва осмеливаюсь назвать их имена, и все же невозможно читать и писать, не будучи в неоплатном долгу перед Дефо, сэром Томасом Брауном, Стерном, сэром Вальтером Скоттом, лордом Маколеем, Эмили Бронте, Де Квинси и Уолтером Патером – их имена приходят на ум в первую очередь. Остальные живы и по этой причине, пожалуй, внушают меньший трепет, хотя по-своему не менее блистательны. Я глубоко признательна мистеру Ч. П. Сэнгеру, без чьих знаний законов о недвижимости эта книга так и не была бы написана. Очень надеюсь, что широкая и весьма своеобразная эрудиция мистера Сидни Тернера уберегла меня от досадных ошибок. Мне посчастливилось воспользоваться познаниями мистера Артура Уэйли в китайском – насколько велик его вклад, судить лишь мне. Мадам Лопокова (миссис Дж. М. Кейнс) всегда рядом, чтобы помочь мне с русским языком. Пониманием искусства живописи, насколько это возможно в моем случае, я обязана безграничной отзывчивости и воображению мистера Роджера Фрая. Надеюсь, я извлекла пользу из необыкновенно резкой и строгой критики моего племянника Джулиана Белла. Неустанные изыскания мисс М. К. Сноудон в архивах Харрогита и Челтнема были слишком трудоемкими, чтобы дать им пропасть зря. Прочие друзья помогали мне самыми разными способами, перечислить которые не представляется возможным. Я вынуждена ограничиться упоминанием мистера Ангуса Дэвидсона, миссис Картрайт, мисс Джанет Кейс, лорда Бернерса (чьи познания в музыке Елизаветинской эпохи оказались поистине бесценными), мистера Фрэнсиса Биррелла, моего брата – доктора Адриана Стивена; мистера Ф. Л. Лукаса, мистера и миссис Десмонд Маккарти, самого вдохновляющего из критиков – моего шурина мистера Клайва Белла, мистера Дж. Х. Райлендза, леди Коулфакс, мисс Нелли Боксолл, мистера Дж. М. Кейнса, мистера Хью Уолпола, мисс Вайолет Дикинсон; достопочтенного Дж. Эдварда Саквилл-Уэста, мистера и миссис Сент-Джон Хатчинсон; мистера Дункана Гранта; мистера и миссис Стивен Томлин; мистера и леди Оттолайн Моррелл, моей свекрови – миссис Сидни Вулф, мистера Осберта Ситуэлла, мадам Жак Равера, полковника Кори Белла, мисс Валери Тейлор, мистера Дж. Т. Шеппарда, мистера и миссис Т. С. Элиот, мисс Этель Сэндс, мисс Нэн Хадсон, моего племянника мистера Квентина Белла (наш давний и ценный соратник-литератор), мистера Рэймонда Мортимера; леди Джеральд Уэлсли; мистера Литтона Стрейчи, виконтессы Сесил, мисс Хоуп Мирлис, мистера Э. М. Форстера, достопочтенного Гарольда Николсона и моей сестры Ванессы Белл – увы, список рискует чересчур растянуться и уже успел стать слишком именитым. Хотя он и пробуждает во мне самые приятные воспоминания, у читателя неизбежно появятся надежды, которые сама книга лишь обманет. Поэтому в заключение я хочу поблагодарить руководство Британского музея и Государственного архива за их неизменную любезность, мою племянницу мисс Анжелику Белл за услугу, которую никто, кроме нее, не смог бы оказать, и моего мужа за терпение, с которым он неизменно помогал мне в моих исследованиях, и за глубокие исторические познания, коим эти страницы обязаны той степенью точности, которой мне удалось достичь. Наконец, хотелось бы поблагодарить, не позабудь я имя и адрес, джентльмена из Америки, который великодушно и безвозмездно исправлял ошибки в пунктуации, ботанике, энтомологии, географии и хронологии моих предыдущих работ и, надеюсь, не пожалеет своих сил и в данном случае.

<p>Глава 1</p>

Он – ибо никаких сомнений в половой принадлежности нашего героя быть не могло, хотя одежда той эпохи немало этому способствовала – был занят тем, что рубил голову мавра, висевшую на стропилах. По цвету и по форме голова напоминала старый футбольный мяч, не считая запавших щек и пары-другой прядей жестких, сухих, как волокно кокосового ореха, волос. Отец Орландо или, может, дед снес ее с плеч огромного язычника, выскочившего на него из залитых лунным светом дебрей Африки, и теперь она непрерывно покачивалась на сквозняке, который гулял по чердакам грандиозного особняка срубившего ее лорда.

Перейти на страницу:

Похожие книги

12 великих трагедий
12 великих трагедий

Книга «12 великих трагедий» – уникальное издание, позволяющее ознакомиться с самыми знаковыми произведениями в истории мировой драматургии, вышедшими из-под пера выдающихся мастеров жанра.Многие пьесы, включенные в книгу, посвящены реальным историческим персонажам и событиям, однако они творчески переосмыслены и обогащены благодаря оригинальным авторским интерпретациям.Книга включает произведения, созданные со времен греческой античности до начала прошлого века, поэтому внимательные читатели не только насладятся сюжетом пьес, но и увидят основные этапы эволюции драматического и сценаристского искусства.

Александр Николаевич Островский , Иоганн Вольфганг фон Гёте , Оскар Уайльд , Педро Кальдерон , Фридрих Иоганн Кристоф Шиллер

Драматургия / Проза / Зарубежная классическая проза / Европейская старинная литература / Прочая старинная литература / Древние книги
К востоку от Эдема
К востоку от Эдема

Шедевр «позднего» Джона Стейнбека. «Все, что я написал ранее, в известном смысле было лишь подготовкой к созданию этого романа», – говорил писатель о своем произведении.Роман, который вызвал бурю возмущения консервативно настроенных критиков, надолго занял первое место среди национальных бестселлеров и лег в основу классического фильма с Джеймсом Дином в главной роли.Семейная сага…История страстной любви и ненависти, доверия и предательства, ошибок и преступлений…Но прежде всего – история двух сыновей калифорнийца Адама Траска, своеобразных Каина и Авеля. Каждый из них ищет себя в этом мире, но как же разнятся дороги, которые они выбирают…«Ты можешь» – эти слова из библейского апокрифа становятся своеобразным символом романа.Ты можешь – творить зло или добро, стать жертвой или безжалостным хищником.

Джон Стейнбек , Джон Эрнст Стейнбек , О. Сорока

Проза / Зарубежная классическая проза / Классическая проза / Зарубежная классика / Классическая литература