Орленок

— Через каких-то девять с половиной часов мы будем в Новомосковске. Планы на день у нас серьезнее некуда, поэтому стоит хорошенечко выспаться. В общем, дуй в санузел первой…

Глава 10

18 ноября 2512 по ЕГК.

…Поезд замер у перрона ровно в восемь утра. Мы к этому времени были готовы ко всему на свете, но ломиться к выходу и не подумали. Ибо я на дух не выносил очереди и толкотню, вот и решил подождать, пока вагон покинут все остальные пассажиры. Следующие четверть часа Кольцова провела у окна — разглядывала люд, проходящий мимо, и, как выяснилось значительно позже, анализировала манеры держаться, жесты, туалеты и что-то там еще. Ну, а я краем уха прислушивался к брюзжанию Дайны, от избытка добросовестности взявшей под контроль всю электронику вагона, за ночь насмотревшейся на всевозможные извращения и жаловавшейся мне на местные нравы. А они не впечатляли. Вернее, мало чем отличались от нравов моего мира, поэтому за душу не цепляли. Так что в какой-то момент БИУС вполне заслуженно обозвал меня черствым сухарем и сообщил, что нам пора выдвигаться.

Выдвинулись. В смысле, неспешно прогулялись по ковровой дорожке, уже основательно заляпанной чем-то темно-красным, вышли под высоченную крышу Южного вокзала и через пару минут добрались до вагона-автовоза. Из него как раз выезжал мини-кортеж из серебристого «Конкорда» и угольно-черного «Урала» сопровождения, так что мы немного поскучали. А после того, как эти машины вальяжно покатили к выезду с охраняемой территории, снова опознались перед сканером и смогли пройти к «Стихии».

При виде нас машинка шаловливо подмигнула габаритами. Кольцова, решившая, что это мои проделки, развеселилась, а я немного пострадал из-за того, что при всем желании не смогу отшлепать настоящую шалунью. Потом помог напарнице забраться на пассажирское сидение, скользнул за руль, завел движок, с подстраховкой БИУС-а съехал по очень пологой аппарели, чуть-чуть поддал газку и порулил по указателям.

Пока катил по территории размером с небольшой поселок, попросил «штурмана» забить в навигатор название гостиницы, подобранной накануне, и проложить маршрут. Потом тормознул у сканера на выезде с вокзала, убедил автоматику в том, что эта машина моя, повернул направо, огляделся и невольно вздохнул. Почему? Да потому, что Новомосковск, являющийся не только столицей, но и самым крупным населенным пунктом анклава, выглядел в разы менее внушительно, чем любой из самых заштатных трехмиллионников Китежа! И мне, выросшему в мире, обогнавшем этот лет на двести, не хватало небоскребов, уходящих за облака, и многоуровневых «пирогов» подземных ярусов, жители которых никогда не видят света солнца; плотных трехмерных паутин воздушных трасс, забитых флаерами, и хитросплетений наземных дорожных развязок; навязчивой рекламы, достающей даже в изображениях, генерируемых модулями дополненной реальности, и сумасшедшего темпа жизни. А еще меня здорово накрыло ностальгией, из-за чего я начал до рези в глазах вглядываться во все, что хоть на миг появлялось в поле зрения и более-менее нормально идентифицировалось сквозь пелену дождя. Увы, ничего знакомого так и не увидел, поэтому ощутил себя хронопутешественником, к сожалению, не обладающим возможностью вернуться в свое время.

Ну и завздыхал. Что в какой-то момент привело к закономерному концу — Оля, решив, что меня плющит из-за злости на амнезию, придумала аргумент, способный облегчить эти страдания:

— Игнат, все не так плохо, как кажется на первый взгляд! Да, мир вокруг нас кажется абсолютно незнакомым, но это, в какой-то степени, даже здорово. Ведь ты познаешь его, будучи взрослым, а значит, можешь выбирать, в чем и как разбираться, учиться на чужом опыте, игнорировать то, что хоть чем-то не нравится, и тэдэ! А еще у тебя есть я — человек, готовый разделять с тобой не только радости, но и печали…

— Спасибо, солнце… — благодарно улыбнулся я, задвинул уныние куда подальше и поддал газку. Благо, маршрут вел от центра к западной окраине, то есть, против основного потока в это время суток и не действовал на нервы необходимостью стоять в пробках.

«Гнал» километрах на восьмидесяти, но даже так уже минуты через три с небольшим увидел невдалеке светло-голубое основание восточной башни «Золотого Кольца», одного из престижнейших гостиничных комплексов для купечества, и пихнул напарницу локтем:

— Ну что, готова потрясти столицу своей ледяной красотой?

— А с чего это вдруг она стала ледяной? — возмутилась девушка.

— Неправильный вопрос! — наставительно подняв руку с разогнутым указательным пальцем, заявил я. — Правильный вопрос должен звучать иначе: «Насколько ледяной должна казаться моя красота всем, кроме тебя?»

Кольцова рассмеялась:

— Такая трактовка мне нравится! Равно, как и напрашивающийся ответ: «Температура выше абсолютного ноля в принципе недопустима…»