Орленок

— И ведь не врет! — хохотнула Дайна, тем самым, дав понять, что слушает и Ксению Станиславовну. — Правда, не сообщила о самом главном — о том, что уже собрала в отдельную папку все материалы, необходимые для разработки заказанной тобой методики, и приобрела самому доверенному слуге билет до Владимира и обратно. Дабы получить ядра второго ранга не девятого декабря, а во вторник утром. И еще: дорога до дома ректора займет менее пятнадцати минут. Так что можешь смело обещать, что прибудешь к пятнадцати тридцати.

Пообещал. После того, как довольная женщина отключилась, подозвал официанта, расплатился за обед, подхватил Кольцову под локоток и увел к машине. А в пятнадцать двадцать семь еще раз понял, что Любопытство, да еще и с большой буквы — это кошмар для всех окружающих: кованые ворота городского поместья Максаковых размером с небольшой дворец распахнулись во всю ширь чуть ли не раньше, чем мы свернули с улицы генерала Агранова на аккуратную тенистую аллею. А белоснежный разъездной «Мастиф», обнаружившийся за ними, приветливо подмигнул нам аварийкой и тронулся с места…

…Ректор столичной Академии Искусств, Максакова Ольга Максимовна, оказалась дамой лет шестидесяти с тяжелым взглядом, грубоватым лицом и не самым приятным тембром голоса.

А еще эта особа очень любила свою работу, благодаря чему картин, скульптур и всевозможных поделок ее студентов не было разве что в гараже, обожала кружева и была параноиком похлеще меня. Но заявлять, что я не тот, за кого себя выдаю, не рискнула. То ли потому, что побаивалась Ксению Станиславовну, то ли была ей чем-то сильно обязана. Тем не менее, убедительно изображая радушие, смотрела на меня, как на какого-нибудь серийного убийцу, вроде как подшучивая, задавала каверзные вопросы и постоянно ждала какого-нибудь подвоха. Причем от нас обоих.

Никакого удовольствия такое общение, естественно, не доставляло, и минуте на шестой-седьмой знакомства, наевшись гостеприимства Максаковой по самое не могу, я решил забить на возможность познакомиться с «лучшей коллекцией шедевров современного изобразительного искусства Империи», дождаться первой же паузы в монологе Веретенниковой, игравшей первую скрипку, и откланяться. Но стоило озаботиться придумыванием достаточно веского предлога, как дверь в роскошную гостиную сдвинулась в сторону, между нею и косяком на мгновение возникло и тут же исчезло чье-то лицо, а затем из коридора донеслись чьи-то восклицания:

— Это он!

— Ты уверен⁈

— Да!!!

— Павел, Елизавета! Немедленно зайдите сюда и объясните, что вы тут устроили! — рявкнула Ольга Максимовна. Да так, что у меня заложило уши.

Судя по тому, что на пороге сразу же нарисовались парень лет двадцати двух и девчушка двенадцати-тринадцати, эту женщину побаивались даже члены семьи. Как ни странно, но первый состроил каменную физиономию, скрестил руки на груди, уставился вдаль и прислонился к косяку, а его сестра выдала монолог, чуть было не заставивший меня заржать:

— Бабуль, прости, но мы с Пашей пытались выяснить истину. А ее поиск, как известно, требует определенных усилий и не всегда радует окружающих…

— Лиза, перестань выкручиваться… — холодно процедила Максакова-старшая, но мелочь не испугалась:

— А я не выкручиваюсь: Паша собрался выехать в город по каким-то делам, спустился в гараж и обнаружил там ту самую «Стихию», которая этой ночью порвала в хлам задаваку Потапова! Папа с уличных гонок не фанатеет, матушка — тем более, ну, а подозревать в интересе к ним ТЕБЯ просто смешно. Поэтому я заявила, что брату показалось, и эти машины просто похожи. А он уперся. В результате мы заглянули в дежурку, выя— …

— Что это за бред⁈ — возмутилась Ольга Максимовна и, услышав веселый смешок Ольги, решила сорваться на нас. Зря: стоило ей набрать полную грудь воздуха, как заговорил я:

— Это не бред: сегодня под утро меня фактически вынудили принять не самый справедливый вызов на уличную гонку, а я ее выиграл. И это чем-то заинтересовало любителей такого рода развлечений…

— «Чем-то»? — ошарашенно переспросила девочка и затараторила так быстро, что я с трудом разбирал отдельные слова: — Да вы пролетели восемь километров двести сорок два метра со средней скоростью сто девяносто три километра в час, не сделали ни одной ошибки при перестроениях и не создали ни одной аварийной ситуации! И это — в безумный ливень и с пассажиром в салоне!!!

— Я не хотел… — повинился я. — В смысле, гоняться в такую погоду. Но меня и слушать не стали. А высаживать любимую напарницу и единственную неизменно верную болельщицу мне и в голову не пришло. Ибо поддержка лишней не бывает!

Тут Ксения Станиславовна расхохоталась в голос, Елизавета Максакова ее радостно поддержала, Павел демонстративно оглядел Ольгу и показал мне большой палец, а Ольга Максимовна, немного поколебавшись, переключилась на другую волну и уставилась на внука:

— Вы хотите сказать, что гонка вызвала… фурор среди молодежи?