Орлята

Он остановился, в восторге разглядывая настоящее сражение, но тут же заметил, что руки бойцов были нетверды, движения неуверенны, окружавшие их юнкера пересмеивались — офицеры были пьяны.

Антошка вспомнил о бутылке бургундского и пошел дальше. В конце концов, плутая по комнатам, ему удалось найти и ту, которая была временно обращена в казарму для юнкеров. Здесь было тихо, но накурено, грязно и тускло. По полу были разбросаны тюфяки и окурки. За мраморным столиком сидел юнкер с закрытыми глазами, но в полной форме и вооружении. Антошка подошел к нему:

— Вы не дежурный?

— Дежурный. Что нужно? — ответил он равнодушно.

— Вам велел сказать Хорохорин, чтоб вы послали ему…

— Вина? — коротко перебил он.

— Только он сказал, бургундского чтобы…

— Ящик под койкой, в углу…

Антошка оглянулся по комнате и посмотрел на койку, но не двинулся с места, не зная, что делать.

— Ну, что стал? Возьми и отнеси! Что я, сам разносить им буду?

Антошка пошел к койке.

— Одну только! Смотри!

— Я одну! — сказал Антошка, шаря под кроватью рукой и натыкаясь на ящик. — Нашел.

Он вынул за узкое горло бутылку и пошел к дверям. Дежурный посмотрел на его руки, крикнул:

— Спрячь за пазуху, не разбей!

Антошка засунул бутылку под куртку и, придерживая ее рукой, вышел.

Обратный путь он совершил тем же порядком, плутая из комнаты в комнату. Он не торопился. Но где-то, точно под самой крышей, ахнул пушечный выстрел, стекла отозвались нежным стоном, и все во дворце оживилось преувеличенной суетой.

Мимо Антошки пронеслись два штатских человека. Они остановили служителя в торжественной ливрее, отделанной красным:

— Как в подвал пройти? Где подвалы?

Служитель показал, как пройти.

Когда они скрылись, он равнодушно заметил:

— Как палить начнут, и в подвале не спрячешься!

— Кто это? — спросил Антошка. — Министры?

— Какие министры! Так…

— А министры?

Служитель посмотрел на мальчишку, на красный узелок в руке, хотел спросить, что тому надо здесь, но не удержался от удовольствия поговорить с посторонним и сказал, безнадежно махнув руками:

— Совещаются!

Антошка хихикнул и, не дожидаясь расспросов, умчался прочь. Сидеть во дворце, хотя бы в подвале, под орудийным обстрелом, застрять здесь на всю ночь ему не хотелось. Он усиленно начал разыскивать выход на Канавку и нашел его. Он выбрался наружу с глубоким вздохом, оглянулся в темноте, даже крикнул тихонько, но никого не заметил.

Должно быть, часовому надоело ждать. Антошка потер уши, спасенные случаем от трепки, прихлопнул дверь и торопливо ринулся в темный мрак ночи.

Рявкнул еще один выстрел с Невы, сотрясая воздух. Антошка прижался к гранитному барьеру и, прячась за ним, пошел прямо.

Кругом было тихо и пустынно. Но на площади мелькали тени людей, двигавшиеся из-под красной арки ко дворцу. Они скоплялись за колонной, торчавшей мрачной тенью над серединой площади, и Антошка побежал туда, спотыкаясь по камням.

3

Он едва не наткнулся на щетину штыков, выступивших вдруг из темноты.

— Кто это?

— Свой! — прошептал он задыхаясь.

Тогда в темных рядах кто-то узнал его.

— А, нашел отца, что ли?

— Не нашел. Я во дворце был.

— Как — во дворце? Врешь!

Вооруженные люди обступили его.

— Как туда попал? Что там делают?

Антошка, захлебываясь от беготни, волнения и желания все сразу рассказать, стал говорить. В подтверждение истины своего рассказа он вынул из-за пазухи бутылку и предъявил ее удивленным красногвардейцам.

— Вот она! Юнкера там нету, пойдемте туда! Оттуда зайти можно — никто не увидит!

— А засады там нет?

— Ничего там нет.

Над его головой совещались шепотом. Антошка слышал все.

— Попробовать разве?

— А мальчишка не врет?

— Нет! — сказал знакомый уже Антошке красногвардеец. — Нет, не врет! Если бы врал, не брался бы с нами идти!

— В открытом бою — одно, хитростью — другое. Можно ли нам, раз наше дело правое…

— Военная хитрость! Ильич любит военной хитростью оставить врага в дураках!.. Пойдемте, ребята. Наши уже окружили, наверное, со всех сторон!

У Антошки облилось теплой кровью сердце. Он повис на чьем-то рукаве:

— Пойдемте, пойдемте, я не вру! А если там юнкер стоит, так я вперед пойду и бутылку ему отдам, а тогда вам скажу…

Кто-то тихо и добродушно смеялся над ним, а кто-то другой ласково трепал его за плечо:

— Ведешь, значит, нас, богатырь?

— Веду!

— Пойдемте, товарищи!

Антошка шел, цепляясь за чужую винтовку. Отряд прошел незаметной тенью к гранитному барьеру Зимней канавки и в тени его дошел до арки дворца. Антошка, размахивая бутылкой, метнулся к подъезду и вернулся назад:

— Никого нет!

Отряд поодиночке прошел к подъезду. Антошку не пустили в дверь:

— Жди здесь или ступай домой: пришибут — мать плакать будет да и мы пожалеем! Ну?

— Я тут подожду. Бутылку покажу им — меня не тронут!

Антошка остался в подъезде.

Выстрелы смолкли. С Невы веял тихий ночной ветерок.

С ним вместе доносился ропот множества голосов. Антошка сел на каменную ступеньку, потом прошелся к подъезду — ждать было нестерпимо.

Тогда крадучись он отворил дверь, оглянул пустой коридор и, плутая по комнатам и коридорам, стал пробираться вперед.