Орлиная степь

— Да, клещей, — ответил Марченко. — Они невероятно опасны для человека. В организме многих мелких зверьков, скажем вот у тех же сусликов, встречается так называемая реккетия. Это мельчайший возбудитель К у- лихорадки. Тяжелая и опасная болезнь, кстати, непохожая на обычную лихорадку, а скорее напоминающая воспаление легких. Так вот, если клещи напьются крови у больного суслика, то они сами становятся носителями возбудителя Ку-лихорадки. При этом они сохраняют его в своем теле не менее трех лет и даже передают его через яйца своему потомству! Таким образом, клещи не только распространяют возбудителя болезни, но и стойко хранят его в природе. Вот что такое клещи, дорогие товарищи! Весной, когда клещи голодны и наиболее активны, они нападают на человека и могут заразить его тяжелой болезнью. А вы, вместо того чтобы беречься, несете на стан сусликов с клещами!

Марченко решил сделать паузу, чтобы слушатели как следует призадумались над сказанным, и потому без надобности начал перебирать лежавшие перед ним для лишнего эффекта бумаги. В это время Ибрай Хасанов, сидевший на ближней кровати, задрав одну штанину до колен, обеими руками сжал волосатую икру и спросил лектора.

— Вот такой клещ, да?

У лектора воистину выскочили на лоб глаза.

— У-у, кровосос! — увидев выражение лица лектора, проворчал Ибрай и начал царапать ногтем тело.

— Стойте! Стойте! — без памяти закричал Марченко, бросаясь к Ибраю.

Взглянув на клеща, Марченко произнес трагическим голосом:

— Да, это он! — Несколько секунд у лектора был вид совершенно несчастного человека, но потом будто вновь осветило его солнышко. — Впрочем, это кстати. Обождите, не трогайте! — И он уже с прежним видом поспешно вернулся к своей лекции. — Так вот, дорогие друзья, после окончания работы, перед сном, вы должны тщательно, повторяю, очень тщательно осматривать и ощупывать свое тело. В первую очередь, конечно, надо осматривать шею, затылок, подмышечные впадины и паховые области.

— Какие это паховые? — лукавя, переспросил Ибрай.

Наивный лектор, думая, что новосел татарин в самом деле не понял его, обеими руками показал, где у человека паховые области. Несколько парней вдруг прыснули, один из них тоненько захохотал.

— Что же вы смеетесь? — вроде бы сердито одернул товарищей Ибрай Хасанов. — Что тут смешного? Лучше бы сняли штаны да осмотрели свои паховые области!

На этот раз дружный хохот прокатился по всей палатке, — это случилось впервые за всю последнюю неделю.

— Оставим шутки, товарищи! — заметил лектор несколько обиженно. — Я продолжаю. Нет, нет, вы обождите, не трогайте! — вновь сказал он Ибраю. — Итак, осматривать свое тело необходимо регулярно и тщательно. Если на тебе будут обнаружены клещи, как вот в данном случае, то их надо немедленно снять, опустить в керосин…

— В керосин? — раздались голоса.

— …или в карболовую кислоту.

— А если их нет?

— Тогда сжечь, — отрезал лектор.

— Придется каждый раз костер разводить, у нас клещей полно, — сказал кто-то, и опять все засмеялись, представив себе, как топчется бригада у костра, ища на себе клещей и сжигая их в огне.

Помахав рукой, лектор потребовал тишины.

— Теперь о том, как удалять клещей с тела, — заговорил он, приближаясь к Ибраю. — Это надо делать очень осторожно — иначе в ранке может остаться колющий аппарат. Покажите-ка, молоддй человек, как вы это делаете? — Но как только Ибрай пустил в ход свой ноготь, лектор закричал, весь трясясь: — Стойте, стойте, что вы делаете! Ну, кто же так тянет? Что вы! Клеща тянут медленно, очень медленно — то вправо, то влево. Медленно и осторожно. Попробуйте еще…

Ибрай начал вытаскивать клеща из тела, как учил лектор, но сколько ни тянул его то вправо, то влево — клещ сидел крепко.

— Не поддается? — спросил Краюшка.

— Сидит, кровосос!

— А ты его, Ибрай, за хвост, за хвост!

— Какой хвост? Где у него хвост?

— Обождите, обождите, — вступился Марченко. — Если клещ сидит слишком крепко, лучше всего смазать его каким-нибудь жиром. Жир закупоривает дыхательные отверстия клеща, он перестает сосать кровь, и тогда его легко удалить с тела.

— Ох зар-раза! — закричал Ибрай и, дурачась, начал коверкать отдельные слова. — Ну-у, теперь-та мы знаим, чем тебя выживать надо! Жииром! Ребята, скажите Фене, пускай тащит мине полкило свеж-жего сливочного масла! Я ев-во, кровососа, удалять-та буду!

Последние слова Ибрая утонули во взрыве хохота. Минуты две не стихал этот заразительный, с выкрикиваниями и взвизгиваниями хохот. А когда сжигали клеща на огне, творилось что-то совсем невообразимое. В одночасье сгинуло все, что стойко держалось в палатке целую неделю и отравляло всем жизнь, — затаенность, уныние, тоска. Забыли все горести и беды! Молодость взяла свое, она жила и торжествовала!

Вначале Марченко немного обиделся на своих слушателей, но вскоре с удивлением почувствовал, что хохот был для них необычной и страстной потребностью, он давал им какое-то странное наслаждение, он зажигал новым светом их усталые глаза, и тогда лектор, обратясь к Багрянову, вынужден был отозваться о своих слушателях с похвалой:

— Веселый народ!